Замешкалось утро в оконном проеме картинно,
наверное, ждет, чтоб его персонально позвали;
на каждую азбуку – целый отряд буратино,
а каждому умнику – планки цензур и моралей.
Стесняется солнце, из туч показаться не хочет,
размажется день бутербродами липкого джема;
не хватит тепла, чтобы всех отогреть тамагочи,
терпение лопнет – искать постоянно экстремум.
Огнем отзовется лопатка на выстрелы в спину,
вскипят на асфальте внезапно разлитые лужи,
поднимут на бунт овощную толпу чиполлины,
чтоб с личною выгодой снова ее отутюжить.
Старается вечер оставить себе послевкусье,
плеснув ненароком дождя из початой баклажки;
не каждый сумеет наследника взять из капусты,
обычная практика – почтою ждать чебурашки.
Имеющий уши все то, что захочет, услышит,
имеющий совесть забыть не решится, быть может -
не честно кидать на идеи своих кибальчишей,
и подло потом откупаться от этого тоже.