Мой переулок глух и гулок,
как лаз в забытый Богом склеп.
В нём дом без стёкол нем и слеп.
В нём даже днём не до прогулок,
а ночью путник так нелеп!
Вдали от суеты и света,
от кляуз, клятв и от витийств,
так идеально место это
и для бомжа, и для поэта...
Всего же боле - для убийств.
Чернеют арочные пасти
на мёртвых масках жёлтых стен.
Кот-участковый, словно тень,
как представитель местной власти,
обходит крыши каждый день.
А где-то рядом - три вокзала,
краснеют окна злачных мест.
Трактиры щерятся оскалом...
Жизнь никогда здесь не ласкала
вокзальных спившихся "невест".
Так переулок мой скандален
во время праздничных утех.
А ночью, втайне ото всех,
из форточек несутся в дали
мольбы простить невольный грех.
Асфальт горбат здесь, воздух горек,
как плаха - красное крыльцо.
И то ли в радости, то ль в горе
здесь вечно кто-то на заборе
выводит крепкое словцо.
Москва
16.12.1999 г.