Мне пригрезилось солнце, заходящее
криминальной хроникой В лабиринты промежности,
Когда достал бег от рутинности с клубком
Ариадны.
Лабиринты промежности? Я спросил дьявола, Куда нас
понесет по ним? Крикнешь "Ау" - Эхо разнесется стоном,
Попытаешься найти выход, но инстинкты не пустят
обратно.
И вот я плавно вхожу, словно стая ворон
Готовлюсь к нападению,
Как муравьи не сползаю с сахарных
крошек.
Спуститься глубже - это шанс быть закопанным.
Наконец подхожу и останавливаюсь у ее
окошка.
В этом уютном доме минералка заменила пиво,
А овощи водку. я стою, а все движется, Тени родятся без
света.
Понять: друзья, вы продолжение моего самолюбия.
Люди жрут херню, лучше бы глотали
ответы.
Жрица. Жрица принесла три розетки, спросив,
где твое электричество. Я написал книгу на листах
бедер.
Серым налетом у губ ложились мои прикосновения.
Резвясь грубостью не выдержал. Что это? Это
murder.
Недооцененной гармонией алчности похоти, Лучом,
как голосом первого оргазма. От скорости света
стемнело.
Между двух грязных кроватей теперь стоит
трехлитровая банка. Видишь меня?
Я на веревке у люстры. Вижу тебя - ты обведена
мелом.
И как Брюс Уиллис из лунного света выйду в дождь
и стану смотреть на тебя в стекло и ждать, когда же
выбежишь за мной. Пройдут годы,
Годы, сентябри и годы.
И только маленькая девочка в красном платье
Напомнит, что я постарел для нее.
Обернулся серой мумией, Не найдя причины для
возвращения.
Еще один добровольно запутавшийся
в лабиринтах промежности, еще одно
удовлетворение.