От нее осталось, пардон, белье…
Он бы кинул в мусор, так не рванье –
весит диких денег и Made in France.
Возбуждает и погружает в транс.
Он всегда, смеясь, говорил: «фетиш».
Раздевал умело, и был бесстыж.
Эти чаши помнят ее соски…
Никогда не знал он такой тоски.
Эти лямки держат ее тепло…
Вот опять из глаз его потекло.
От нее остались, пардон, следы
на плечах и в сердце. Он шепчет: «Ты
исцелить могла б за рубцом рубец…
Зацелуй мне боль! Ты же в этом спец…»
Но она не вздрогнет. Она ушла.
И уже не будет ночных услад.
Он с нее не снимет небесный шелк,
не сорвет одежд, как голодный волк.
2006, июль