В далекой стране, где прославленный Нил
Несет в океан свои мутные воды,
Там в устье его, золотой крокодил,
Живет одиноко, дни, месяцы, годы.
Куда-то бегут и бегут стороной,
Не ставя ни в грош крокодильи желанья
О том, чтоб замедлили ход быстрый свой,
И час чтоб отсрочили с жизнью прощанья.
О том, чтоб вернулись на несколько лет
Назад, когда был он еще очень молод,
И счастлив был тем, то, что солнечный свет,
Открыл для него этот сказочный город.
Который по берегу мощной реки,
Свои золотые раскинул постройки,
И вдруг оказался молве вопреки,
К ударам судьбы удивительно стойкий.
И радостный, светлый стоит он сейчас,
Дожив до двадцатого шумного века,
На месте, где был зарожден и для нас
Хранился ревниво, как жизнь человека…
Но годы бежали, ускорив ход свой,
И жизнь протекала в нем тихо, беспечно,
И старый уже крокодил золотой
Тот город веселый любил бесконечно,
Который однажды ему подарил,
Привязанность редкую птицы чудесной,
Подобной не помнил прославленный Нил,
В истории всей своей мутной и пресной.
Итак, началось все с того, что однажды,
Приехал в тот город из дальней страны,
Богатый купец и привез для продажи,
Восточные ткани, сосуды, ковры,
И кубки серебряные и золотые,
Привез он и сладости, в бочках вино,
Подносы, шкатулки, ларцы расписные,
Привез, наконец, он и чудо одно –
Прекрасную белую птицу, какой
Не видел никто из людей в тех местах,
Купец ее в клетке держал расписной,
И цену ломил, что рябило в глазах.
Когда же весь город сбежался смотреть
На белое чудо, забросив дела,
Она стала грустно и жалобно петь,
Наверно о том, как ей жизнь тяжела.
Как жизнь ненавистна ей в клетке богатой,
В которой свободно крылом не взмахнуть,
В которой холодным металлом объятой,
Ей кончить придется свой жизненный путь.
Пропев свою песню, она замолчала,
А люди остались стоять без движенья,
И капали слезы, и то означало,
Что песню прекрасней, чем эта, с рожденья
Не доводилось им слышать ни разу,
Тем людям, что знали не мало и были
Искусны в искусствах, поэтому сразу
Очнулись от чудного пенья, решили,
Пусть каждый возьмет кошелек и оттуда,
Достанет монету одну или две,
Мы складывать будем в мешок их, покуда
С богатым купцом не сойдемся в цене.
И чудную птицу купив в тот же час,
Отпустим на волю без промедленья,
И будет свобода ее для всех нас,
Источником творчества и вдохновенья…
И долго купец не владея ногами,
С разинутым ртом и испуганным взглядом,
Сидел на огромном, набитом деньгами
Мешке. Никого уже не было рядом.
Вся площадь давно от людей опустела,
А он все сидел и душил его страх,
Не уж то ли птица его улетела?
Исчезла, уже навсегда в облаках?
А, может быть, с ней его счастье умчалось,
Купец думал тот и дрожал дрожью мелкой,
С ним раньше такого еще не случалось,
Что б был огорчен он удачною сделкой…
А птица, заметив прославленный Нил,
Летела к воде, тихой, мутной его,
Туда, где лежал золотой крокодил,
Туда, где он спал и не знал ничего.
И надо же было такому случиться,
Ослепнув от счастья, от чувства свободы,
На грозную голову села та птица,
Не зная всех свойств крокодильей породы…
А он уж проснулся, и тихо, без шума,
Глядел через щелки на белое тело,
И любовался красивым, и думал,
Откуда красотка сюда залетела.
И вот притворяться не в силах уж боле,
Он сделал движение и произнес:
«Давай познакомимся милая, что ли?»,
И чистую лилию ей преподнес.
Она приняла ее и улыбнулась,
И чудной головкой тихонько кивнула,
А в крокодиле впервые проснулась
Любовь, да такая, что шею стянуло,
Что лапы свело вдруг, и как-то тоскливо,
Впервые могучее сердце стучало,
И наш крокодил стал искать торопливо
Слова, что сказать нужно было б сначала.
Но удивительно мал был улов,
Он лишь обнаружил, что вдруг поглупел,
Тогда, не найдя нужных ласковых слов,
Свою знаменитую песню запел.
Что он повелитель в воде этой мутной
Над каждой живущей здесь тварью беспутной,
И все потому, что по ловкости, силе,
Ему равных нет в этом сказочном мире.
Что крупные звери, и рыбы, и птицы,
Не мало отдали б, чтоб с ним подружиться,
Ведь даже могучий, прославленный Нил,
Пред ним свою голову молча склонил.
Он спел и о том, что красивая кожа
Нужна всему миру и ценится тоже,
О всех своих качествах спел наш влюбленный,
Я вам перевод обеспечил дословный…
Она его слушала и улыбалась,
Когда ж замолчал он, тихонько вздохнула,
А крокодилу уже показалось,
Что птица по-новому как-то взглянула
Уже на него, как-то нежно, послушно,
И быстрая мысль о любви пролетела,
И стало впервые вдруг страшно и душно,
Что даже красивая кожа вспотела.
И он ей понравился наш крокодил,
Наивностью, грубой своей прямотой,
Что был он огромный, спокойный, как Нил,
И сильный, что был, наконец, золотой.
Внимание этого зверя ей льстило.
«Быть может, остаться, пожить здесь дней пять?»,
Подумала птица и тут же решила,
Что дружбу не будет его отвергать.
Пусть любит ее он, она же душой
Заплатит ему за прекрасное чувство,
И быстро исправит изгиб небольшой
В характере этом, великим искусством.
Волшебное пение, сила его,
Чрезмерную гордость уймет в крокодиле,
И может, добьется тогда от него,
Любви и ко всем проживающим в Ниле.
Бедняжка не знала тогда, что плечам
Ее не осилить задачи такой,
Ни песням, ни долгим и добрым речам
Пробить не удастся брони лобовой…
Но как бы то ни было, в тот день свободы,
Редчайшая дружба смогла завязаться,
И наперекор всем законам природы,
Не пожелавшей преступно вмешаться.
В событие это и отвратить
Опасность, которая уж назревала,
И птицу прекрасную предупредить,
О том, чтоб как можно скорей улетала.
И птица, не ведая страха, осталась,
В том теплом и вечно цветущем краю,
Она по утрам над водой появлялась,
И песню волшебную пела свою.
Для нового друга, что ждал с нетерпеньем,
В условленном месте ее появленья,
И жадно ловил, и глотал с наслажденьем,
Все сочные краски чудесного пенья.
В которых весь мир до конца растворялся,
Как мутная капля в воде ключевой,
И ею очищенный, вновь насыщался
Земным ароматом, живой чистотой.
И становился богаче, огромный,
Что сам на себя с удивленьем взирал,
И только один крокодил наш влюбленный,
Их важного смысла не понимал…
И вот незаметно промчалось дней пять,
В забавах, что свойственны всем молодым,
И птице настала пора улетать,
И с другом прощаться своим золотым.
Был полдень. Он спал, как она подлетела
И разбудила его осторожно,
И объяснила ему, как умела,
Что жить больше здесь ей никак невозможно.
Что нужно лететь ей в страну дорогую,
Туда, где она родилась и жила,
Чтоб снова увидеть ту землю родную,
Где юные годы свои провела.
Чтоб снова увидеть любимого друга,
С которым ее человек разлучил,
Его не заменят ни мать, ни подруга,
Никто, даже вы, золотой крокодил.
Я вам благодарна за ваше вниманье,
Прошу, не судите уж строго меня,
И если хотите, сейчас на прощанье
Спою вашу песню любимую я…
И птица запела, а наш крокодил,
Не слыша ее, только глупо моргал,
И свет белый сразу ему стал не мил,
Как он те слова, наконец, осознал.
Так что же выходит? Не нужен он ей,
Со всей своей силой и красотой?
Так что же выходит? Все эти пять дней,
В ее добром сердце был кто-то другой?
Ну, нет, не согласен, такому не быть,
И значит, напрасно надеялся я.
Как может кого-то другого любить
Чудесная, белая птица моя?
Как может она от меня улететь,
Умчаться, куда-то в страну дорогую?
А кто будет песни мне чудные петь?
А кто мне заменит ее, дорогую?
Другой уж не будет такой, это ясно!
Но ей все ж я должен сейчас отомстить.
О, я докажу, что с моими опасно
Любовью и чувствами так вот шутить.
И бросился он в тот же миг к той, что пела
Последний куплет своей песни прекрасной,
Бедняжка та сразу взлететь не успела,
Чтоб избежать его пасти зубастой.
Одна лишь удача с ней рядом была,
Она и вмешалась во все это дело,
И страшный удар на себя приняла,
И жизнь сохранила красавице белой…
И та полетела потоком обильным,
Лились ее слезы в прославленный Нил,
Не раз птица вспомнит в пути многомильном,
Чем ей заплатил золотой крокодил
За дружбу ее. От той выходки злобной,
На лапке останется след навсегда,
Такой же в душе ее чистой и доброй,
И их не сотрут никакие года…
И в жизни людей можно видеть порой,
Как нежную дружбу, и даже любовь,
Вот так оборвет вдруг преступной рукой
Наивный глупец. Но вернуть уже вновь
Не сможет их он никогда … И на этом
К концу моя сказка подходит друзья.
Для юных красавиц полезным советом
Хотел бы теперь завершить ее я…
Прекрасные девушки! Не доверяйте
Свою красоту вот таким эгоистам,
Они ведь способны любить, так и знайте,
Себя лишь, в течении мутном, небыстром…