I. Возвращение.
Люди все идут и идут… как их много уже собралось.
Мой любимый двор! Качели. Песочница. Веранда. Кстати, здесь я первый раз поцеловалась!!! В шестнадцать лет… Только представьте, как поздно! Все мои подруги (вернее, их было всего две) уже давно с парнями по дискотекам и клубам, а я, как послушная дочь, «физику учила». НО какой же это был поцелуй!!! Мишка из параллельного класса. Но речь сейчас не о нем… позже.
Мой подъезд, как и следует всем российским подъездам, исписан наскальной живописью. Здесь я пряталась от мамы с сигаретой, когда ко мне Любка заходила. Вот. Даже надпись еще есть: «ВЕРКА+НАДИН+ЛЮБКА = ДРУЖБА НА ВЕКИ». Дружба осталась, но не на века… Сколько нам тогда было? Пятнадцать лет? Господи, вечность прошла! Это что же, шесть лет не делали ремонт в подъезде? Никогда об этом не задумывалась.
Дверь моей квартиры… Тоже историческая вещь. Обитая коричневым дерматином и с заклепачками. Когда Верка или Любка ко мне приходили, и меня не было дома, они постоянно оставляли знак побелкой в виде «Х», который рисовали пальцем, чтобы дать знать, что они здесь были. Вот, в правом верхнем углу даже еще белесые разводы видны. Знаете же какой пористый дерматин, потом ни за что не отмоешь. Мама всегда ругалась: Пусть хотя бы на стене рисуют, а то дверь уже ни на что не похожа! А я спокойно так всегда отвечала: Так на стене не видно, она же голубого цвета. Потом я купила темно-зеленую краску и нарисовала квадрат – место для «Х».
***
Комната – мое укромное место, мое логово. Даже мама с папой заходили сюда только после стука. Вцелом, комната как комната – кровать, кресло, книжные полки, письменный стол, старенький любимый шифоньер. Почему любимый? Когда я была совсем ребенком, я пряталась туда и начинала бояться. Думала, что воспитываю в себе силу – преодоление страха. А еще, когда меня укладывали спать и выключали свет, я тихонько брала очередную книгу, папин фонарик и забиралась в шифоньер – читала. Папа потом очень удивлялся, почему же у него так быстро садятся батарейки в фонарике… Помню, один раз я даже уснула в этом шкафу…
Кровать… Мягкая уютная, как облако. Я всегда любила в ней спать, но после того, как два года назад в ней же потеряла девственность! Нет, это был не Мишка, это Витюня… Пришел ко мне пьяный, с Веркой поругался, и давай нюни распускать. Пожалеть его надо! А я, дуреха, и пожалела. Ласки ему захотелось! Так и закончилась наша с Веркой дружба. Сейчас, когда приезжаю к родителям, кресло раскладываю, жестко, неудобно, но на кровать лишь на краешек присесть могу!
Рядом с моей комнатой комната родителей, так называемый зал… Ой, смотрите, картины мои повесили! Надо ж… А раньше чего прятали их от глаз? «Восстание моркови» - ее я написала в седьмом классе. Ну и досталось мне тогда. Так почти никто и не понял смысла картины. «Солнечный зайчик» - а это мой лауреат. В пятом классе я за нее получила вторую премию на областном конкурсе детского рисунка. Что-то в этом есть. Светлая картина, жизнерадостная…
А вот и кухня. Святая святых нашей семьи! Только здесь нам удавалось собираться вместе. По выходным, и то – редко. Здесь я сварила свой первый суп в 12 лет. Говорят, вкусно было, или мне это просто казалось.
Подождите, вот и меня привезли. Да что ж вы все так рыдаете!
А я ничего. Так странно видеть себя со стороны, да еще и в гробу. Нет, зеркало явно искажает! Или это я после смерти так изменилась...