Ты мне предоставляешь выбирать,
сложить тебе сонет иль мадригал,
в кансоне или альбе воспевать
твой облик, что меня околдовал.
Я волен стиль использовать любой,
и красоте твоей могу отдать
мой скромный дар и пыл нескромный мой;
ты их вольна отвергнуть иль принять.
Но есть один невзрачнейший предмет,
над коим не имею власти я,
а ты ему - единственный завет
и смысл его пустого бытия ...
Тебе одной дано царить над ним.
Ты сердцем ныне властвуешь моим.