................из песенок труверки
Была еще в младенчестве Бланшфлёр
Обручена с сиятельным Гареном,
Могучим Лотарингским сюзереном.
Немало весен минуло с тех пор –
Но об отважном герцоге Гарене
Мечтали даже вдовушки в Морьене.
В тринадцать лет Бланшфлёр – еще дитя –
Казалась нерасцветшей белой розой.
Ей рыцари в поэмах или прозой
Клялись в любви, нисколько не шутя.
Невеста состоятельна, прелестна!
Но это было ей неинтересно.
Король Морьена, старый лис Тьерри
Был выгодным альянсом озабочен.
Гарен богат и благороден очень,
Но пусть он подождет годочка три.
А там сердца епископ браком свяжет.
Кто знает наперёд, как карта ляжет...
...К Пипину, императору земель,
Явился граф Фромон из Монмельяна.
Пожалуй, начал он излишне рьяно
И сразу объяснил прихода цель:
«Не справившись с годов нелегким грузом,
Король Тьерри предстал перед Иисусом.
О, сир! Я Вам служил немало лет.
Вы помните за турками погони?
Мой брат в восторге от своей Гаскони,
А мне за верность Вам награды нет.
Мне нужен крепкий и надежный лен.
Я Вас прошу – отдайте мне Морьен!»
Но герцог Лотарингский держит речь:
«Бланшфлёр Морьенская – моя невеста.
Так разве делают – в карьер – да с места?!»
Сверкнул из-под плаща тяжелый меч.
Пипин с улыбкой смотрит на Гарена:
«Потише, герцог. Здесь Вам не арена!
А Вам, Фромон, я заплачу свой долг.
У графа Дрё есть близкая кузина.
Владелица Понтье, не образина,
Из этого марьяжа выйдет толк!
И Вам, конечно, не должно быть дела,
Что дама только нынче овдовела».
Пипин не терпит драк и самовольства.
Он сам - вдовец, хоть и не очень стар.
И чтобы узаконить щедрый дар,
В Понтье спешит высокое посольство.
Согласно всем традициям и сану
Гостей встречает дама Элиссана.
«Красавица, довольно горевать! –
Настроен император очень мило, -
Мы не позволим, чтоб совсем остыла
В донжоне Ваша мягкая кровать!»
Вдова молчит и возражать боится,
Хоть это переходит все границы.
Сыграли свадьбу. Через пару дней
Гарен поспешно выехал к невесте.
Пипин Великий был с Гареном вместе,
И оба гнали взмыленных коней.
Пипину любопытно просто было:
Ждет девушка или уже забыла?
Но только лишь увидел он Бланшфлёр,
Как в нем созрело дерзкое желанье
Чтоб заявить права на обладанье
И замком, и девицею. Как вор,
Он поспешил к епископу в ночи,
Чтоб жениха с невестой разлучить.
Наутро два монаха поклялись,
Что герцог – дальний родственник девицы.
А значит, брак не может заключиться,
Любезный герцог, как ты не крутись.
Приняв предупредительные меры,
Ему сулили Берту из Невера.
На свадебном пиру Бланшфлёр сидит,
Пипин Великий от принцессы – слева.
О, нет! Она отныне – королева,
И надо бы принять надменный вид.
Вот только по спине, коленкам – дрожь:
Ах, Боже правый, герцог как хорош!
Она не поднимает головы,
Боясь пред мужем обнаружить слезы.
Расцвел бутон морьенской Белой Розы.
Он стал бы ее мужем... Но увы!
Погас последний отсвет в замке дальнем...
Пипин повел жену в опочивальню.
При женах все, при замках, при чинах.
Но разве так кончаются баллады?
Мы известить вас будем очень рады,
Что куртуазность одолела страх.
И герцог, не страшась суда и гнева,
Любил бывать в покоях королевы.
Пипин без дела тоже не сидел.
Собой сразив вдову и недотрогу,
Он к Элиссане проторил дорогу,
Решив отвлечься от монарших дел.
И дама уж не тупилась тревожно:
Он – император, и ему все можно.
Теперь посмотрим – что же там Фромон?
Доволен ли уделом и женою?
Я вряд ли тайну вам сейчас открою,
Сказав, что к Берте часто ездит он.
И с графом Дрё Фромон имел грехи...
Но здесь у нас кончаются стихи.