Себе, любимому, посвящается.
Мелькают дни, ползут секунды –
в ином мгновеньи спрятан век.
Подспудно вызревает грех,
и вот! – пришествие паскуды…
В нас – в каждом – дремлет свой Иуда,
но и Иуда человек, –
как богомерзостное чудо,
как в нýжнике – лампады свет.
Может – было, а может – нéбыло,
лишь пригрезилось сквозь века
между тáртарами и небами
(служба Бáхусу нелегка!)…
Крик души – мрак, собою преданный, –
требовал:
«Грешный! – выслушай мой рассказ».
Был рассказчик отменной стервою,
что других обвиняет первая –
словом, просто одним из нас…
1. КРАХ
=======
Мы, люди, – странная порода,
смесь камикадзе и хорьков.
Пускай предательство горькó,
но привкус мести слаще мёда –
и горечь мучает нас годы…
…Чёрт! – душно. Близится гроза.
«Мой сюзерен!»… Седой распутник! –
Уйти, чтоб не смотреть в глаза,
не видеть лёд догадок смутных…
Горькú отцовские подачки,
но должен я благодарить.
Косые взгляды: «Тссс… Внебрачный…».
Король со мной – любезно-мрачен,
и братец проявляет прыть.
Щенок! Ты же глупей и младше.
Я что тебе – предатель падший?!
Хотя… Как знать… – всё может быть…
Нет! – гений я, душа союза:
«степные дьяволы»! – Их узы
и злобу в пользу обратил
(ну, пустят кой-кого в распыл –
мне легче, свалится обуза).
Шепнул им тайные проходы,
посты, пароли… – пусть уроды
расчистят к трону мне тропу.
И чистоплюйственному сброду
– как в Риме говорят – «капут»:
да грянет суд! – богам в угоду.
Враги врагов – друзья без жалоб.
Наполнен смертью их колчан,
копьё остро, и – к чёрту жалость! –
пусть песня вольная меча
змеится молнией стожалой…
– Целее силы палача!
…Прощу, кого не кинул разум –
чтоб благородства дать пример.
И – никаких прилюдных зверств…
Во всяком случае – не сразу.
Свой ломтик власти аппетитный
покорностью заполучу.
Сносить ИХ бешеный прищур… –
надолго ли?... Там будет видно, –
надеюсь, что не чересчур.
Уж отплачу степному быдлу!
Ещё неделя… Срок так близок!
Пусть сгинет всё тогда в огне –
быть в стороне пристойно мне.
Смешно – как манит призрак приза…
Явлюсь я – с неба ангел чистый –
и примет мира дар Отчизна.
А я – корону… Как во сне.
– – – – – – – – – – – –
Но что за отблески вдали?
Пожар? Не вовремя. И странно…
Вот подлость! – жертвой стать обмана.
Крива ухмылка злой зари:
не даль – мечта моя горит!
Уже пылает пол-долины…
Вдруг оборвавшийся набат…
Мой Бог! – с цепи сорвался ад,
и камни крóшит рёв звериный.
Там тьма и пламя – заедино.
Ну, как же, – жди от них наград!
Я предан, выброшен и смят.
Бежать!!! – Куда? Остаться? – С кем?!
Как же людишки вероломны, –
лишь смерть их лечит от измен.
Закопошились! Плачут, стонут,
и чад своих хоронят в схроны.
Ползут на оборону стен.
Вояки, тоже мне! Содóм.
Пора, однако, делать ноги –
пусть боги защитят убогих,
а я-то, я-то тут – при чём?!
2. ДЕД
======
Конечно, видим мы ошибки!
Однако их себе простим,
уж очень дух в нас вложен хлипкий –
чуть осознали – сразу сникли:
«Ах, провинился! – да Бог с ним.
Я вор, подонок и изгой! –
но виноват во мне другой»…
Вот погорел – так погорел!
Попался, как последний олух.
…Ночь, паника, бодрящий посвист стрел,
вонючий лаз, пылающие сёла…
Как зыбок под ногой ковёр из тел… –
Я разве-ж этого хотел?!
Что за непруха вдруг попёрла!
Сквозь дымку – гнойной раной – месяц,
и запах – бойни и дерьма…
Горят надежды и дома.
И мысли, мысли… – жгут и бесят.
…Мой мерзкий труп,
раздувшийся от ярости и спеси,
пророчеством колышется в глазах.
Повесят, – сволочи! – а ведь повесят…
Ну, нет.
Я прав! – хоть треснут небеса.
– – – – – – – – – – – –
Восток омыт кровавою блевотой,
спросонья – птицы из-под ног,
тропинка лижет горный бок…
– «Эй, старый, где ты?!!»
– «Тут я – вот он…
Да нешто вспомнил внук про деда?!
Куда там… – недосýг проведать.
Ты ж нонче – шишка, во дворцах,
опорою отца, – поди-ж-ка…
Эй, шишка, не забудь о псах!
А то – недолго стать обедом.»
…Не знаю, что ему сказать.
Что глупо предал я – и предан?!
Простят ли старые глаза?
Я ведал, что творил…
Я – ведал.
.......
– «…Но я хотел, как лучше, дед.
Подумал, что смогу, сумею,
что под эгидою моею
отчизна отдохнёт от бед…»
– «Болтун ты с детства – спасу нет.
Но в тех бездушных эмпиреях,
где власть, – говорунЫ звереют…
Не лги себе! – вот мой совет, –
и распознáешь ложь вернее.
Спасайся. Попытайся жить.
Молва людская – хрен бы с нею,
но сам – не смей себя простить.»
– Да разве я когда посмею?...
3. ЖРЕЦ
=======
Он до медвежьего угла
нёс варварам рассказ о чуде,
о милосердии, что судит,
о том, кто был, и есть, и будет…
Не крест – кочевника стрела
венец святителю дала.
А прочее – домыслят люди.
…Что он сказал мне?
Ничего,
чего не слышал бы доныне.
Да, я виновен! –
но невинен.
Вот наказанье!
Ну их к свиньям.
Был недо-принц – теперь изгой.
Я – подл?!
А мне сейчас – легко?
Хоть кто подумал о причине?
Вот – тó-то же!
Кровь в жилах стынет,
как вспомню всех своих врагов.
– – – – – – – – – – – –
…Землянка рядом с водопадом.
Мрак. Грубый крест. Лампада…
Как бедно всё и как здесь просто –
достойный остров для бастарда.
– «Эй, кто тут! – принимайте гостя.»
Да, жутковато…
Дýхи? Бросьте…
Но здешний новомодный бог
прощает и даёт надежду –
по крайней мере, так невежды
плетут про этот адресок.
А пауза, однако, долговата…
Их жрец стоит, глаза подняты…
Упёрся в крест, как бы распятый
(хитон – заплата на заплате).
Застыл навеки вздох, – нет, тихий вскрик, –
и красной тьмы из горла пузыри!
К орудию мучительного зла
пришпилила кочевничья стрела…
Я мёртвых мало, что ли, видел?
Так почему же этот взгляд
так ужасает, так постыден,
что хочется кричать: «Изыди!», –
из глаз, из памяти изъять?…
Гримаса муки бы – так нет! –
как будто хлынул с неба свет.
Он, твёрдый в смертный миг, – и я…
Прочь, прочь!...
…И, точно труп навстречу, –
на мир упал кровавый вечер.
4. ЖУТЬ
=======
Как жутко спрятанное в нас!
Совсем не шутка –
себя увидеть без прикрас:
как из болотной жижи мутной
покойник всплыл в полночный час,
и трубный глас воззвал как будто…
Ночь странно быстро наступила.
Мне как-то холодно…
Зачем так леденит Луна?
Сгустился мрак кустов –
нельзя войти в него…
И непонятно тихо.
Смеюсь… Как дик здесь смех! –
без эха – тускло глохнет.
Вот глупость! – Я ж не трус.
Но тени тянутся, всё тянутся ко мне…
Да, тени движутся. Смотри!
…А с кем я говорю? И для чего?
Эй, кто во мне? Внутри, во тьме?
Молчит… Не дышит! – затаился…
Зачем я здесь?
…как кровь пульсирует...
Бежать! Нельзя –
услышат топот сердца…
И, снова, – почему так тихо?
…свет – к свету, тьма – во тьму…
Я не был психом! Ну, а ИМ-то что с того?
Я знаю – должен знать! – здесь нету никого.
А я?! Я – есть? Я – кто?
Я – снюсь? Кому?! И не кошмар ли сон?
Уж «я» ли это?!! Или – «он»?
5. ЯВЬ
======
Взгреми, романтика свершений!
Стряхни страшилок дряхлых гниль.
Ликует наш победный гений,
богов и Рока дерзновенней.
Да! – сны мы претворяем в быль.
…А?! Где я? Сплю? И – это – я ли?
Неужто – сон… Кошмар – живее яви.
Ещё звучит, сверчка упрямей,
как будто я – не я, а – он…
Нет, бред всё, бред!
Вчера я перепил…
Светает... Смех и ржание кобыл…
Вот наваждение… И дед давно уж помер.
Забавно всё ж:
да! – был бы, право, номер –
чтоб из-за снов себе я изменил.
Безумный сон…
Нелепо-узколобый.
Я – я!
– не хлюпик, верящий в судьбу,
кому кишки со страху развезло бы.
Союзы возвожу не наобум,
и клятвой обезврежу козни злобы.
Не мне, а им должно быть жутко!
Попомнят королевского ублюдка.
– – – – – – – – – – – –
Вот варвары! –
Башка трещит с их пойла.
Так что мне снилось там?...
…Не помню.
Спокойно, выпрямись, спокойно…
Не дай заметить им, что слаб:
здесь, кто не воин – тот их раб.
Так сделай вид, что дико рад –
бушуй в разгульности застолья.
Жжёт душу мести сладкий яд…
Будь твёрд, бастард! Исполнись болью.
...
Но где ж я видел этот взгляд?...
28.07.2006