Он жил и живёт лишь одним настоящим,
Он был продолжением моих шагов.
О, мой рваный тапок, ты, на полу спящий,
Псом старым лохматым хранишь от врагов
Меня и покой моих чувств и слогов.
Ступни охранял от холодного пола
И пил по утрам терпкий пот моих ног.
Ты верно служил моим точкам опоры,
Тепло сохранял под подошвой как мог.
Теперь же – сочувствующий тебе вздох.
А твой брат-близнец так давно канул в Лету,
Что ты с ним не вспомнишь перемещений.
Истёртый, иссаленный, солнцем согретый,
О, мой рваный тапок в дни важных решений
Берёг мою поступь, дав радость ношенья.
Своё согреваешь ты пузо-подошву
И щеголяешь рубашкой из пыли.
Невольно убежищем стал ты для мошек.
О, сколько с тобой мы по дому ходили,
Да только следы тех времён уж простыли.