...
И небо серое, в оранжевых разводах, похожее на выгоревший туф,
И до цветов его мне – дела никакого. И сны меня обходят – за версту...
И я не спрячусь за какой-нибудь эгрегор, и в кулаки ладони не сожму.
И солнце станет злым и маленьким, нелепым, – похожим на весеннюю луну.
И шорох ветра в барабанных перепонках. И нечего удерживать внутри.
И чувства тяжести – ни в мыслях, ни в мошонке. И некому, вообще, заговорить.
И дальше – не найдёшь ни «дальше», ни «в дальнейшем». И ничего – совсем – в конце пути.
И помощь не придёт – от лучших и старейших. А, и придёт, – куда её вместить?..
И больше действиям своим – я не хозяин. И мыслям тоже – больше не пастух.
И слёзы детские меня уже не ранят. И яблони мои – всегда в цвету.
И я смотрю вовнутрь, как – если бы – наружу. И я наружу – вовсе не смотрю.
И только складки атмосферной тёплой кожи – меня сдувают – ближе к сентябрю...
И пусть неделя продолжается полгода, а день проходит – словно полчаса.
И пусть весь мир лежит, – глазурью льда закован, и беспричинна – стужи полоса.
И только голос твой... – А твой ли это голос?.. И только – снег, и снег, и снег, и снег...
И, – как в песках зыбучих, вязну в нём – по пояс... Здесь – я, а значит, – никого здесь нет.
...