Я полюбила мужчину-мальчика за его лицо,
Его хладнокровное сердце, избравшее мою плоть.
А мальчику-мужчине суждено было стать отцом
Моим, плода моего… Наверно, столь явствен путь
К отечеству, к седой голове, к тяжелой мужской руке…
Но плачущая дочь я и совсем никакая мать.
Как будто бы приближаюсь к летящей с обрыва реке
И каждую каплю мне суждено вобрать.
Но хрупки руки мои, а мне иных не иметь.
Все дальше отцовство-отечество, и мальчик мой, Господи, стар.
И вот предо мной он сжимает сухой ломоть,
Ласково улыбаясь, неспешно крадется спать.