ИЗ ПРОШЛОГО, ИЗ ДЕТСТВА, И, ЧАСТИЧНО, ИЗ ХАГАНИ
Ранняя осень в Магадане
напоминает мне зиму в Ширване,
моем далеком дивном Азербайджане –
благодатном и теплом краю,
бесснежные зимы которого
заставляют детей юга знойного
мечтать о глубоком покрове белом
что укутывает, драпируя милосердно
серую промерзлую землю,
лишенную всех своих красок:
весны нежно-юной и лета, лета зеленого
и пышной, в багрянце златом осени,
щедрой плодами своими.
Но все это на севере, на дальном
а здесь, в степях солончаковых
на Апшеронском полуострове
в предгорьях мудрого Кавказа,
что устремил свои седые пики
в надмирные пространства бытия
лишь хлопок белый устилает землю
и гибкая лоза от груза полнокровной грозди
гнется…
Земля альбанов, ариев и персов,
хазар и скифов, тюрков – древняя земля огней
негаснущих, от Прометея негасимых
страна святынь, божественности средостенье
и перекрестие путей:
на Юг и Север, Запад и Восток,
не правда ли, и солнце белое в пустыне
и меловые скалы, завернувшегося
в плащ туманный Альбиона
и маленький колымский городок
на берегу Нагаевской прекрасной бухты
напоминают мне… России образок,
как средоточие сердечного порыва
и устремления к Божественной любви.
Увы, мне, вечно ищущему Бога,
а находящему Его лишь в красоте земной.
С тобой, красавица, чьего вниманья не достичь мне
я был бы беспечален и блажен.
За поцелуй один, за взгляд твой благосклонный
не поколеблясь бы сложил к стопам твоим
всего себя, и сердце, и перо,
исписанный изысканным стихом пергамент,
сокровища всех трех миров
и тридцати миров,
и снов твоих мечтанья бы исполнил.
Ах, если б только ты взглянула на меня…
Но медленно-медленно
в даль уплывает листок золотистый
ольховою веткой оброненный в воду.
Поникшие плечи упавшего духом
бессильно к земле прижимаю ладони
и в даль голубую безбрежнюю
прочь от себя провожаю,
туда, где земной окоём переходит,
сливаясь, в небесный, молочный,
Тебя, на листочке моем золотистом
в объятиях ветра,
смотрю на тебя я,
в ладонях сжимающий ветер.
1. 10. 99 г. Магадан