Душа моя… Пустая клетка
для глупой канарейки, готовой
клевать зерна с руки
первого встречного бога…
Ночной гекзаметр…
Темнотою разбавлен
холодный чай на усталой кухне.
Качается, лишившись опоры,
тень ветра в осенних ладонях.
И вечность проходит походкой дождя,
оставив нам день…
Только день уже
прожит… и отжит… и выжат…
А с выжатой шкуркой лимона
играет котенок…
Как тонок февраль ожиданья
в растительной пленке плеврита…
Ах, этот гекзаметр ночи,
переведенный на смертный язык…
В осенней ладони, наполненной горстью пощечин,
тень ветра копается,
как нищая старуха в помойном бачке,
среди драных кошек и голубей…
Ах, этот гекзаметр ночи…
И сдохла моя канарейка,
наклевавшись отчаянной дряни…