ВСЁ ЭТО НАПИСАНО 8-10 ЛЕТ НАЗАД:
Как женщину люблю дорогу,
И отчего-то поезда,
И разговор что понемногу,
И чьи-то умные глаза.
Что там, в душе горит щемяще,
Что впереди неясность ждет,
И отлетает день вчерашний,
И в карты больше не везет…
* * *
Диск телефона мёртв, диск телефона глух,
И сердца стук затих, и обратился в слух,
Но где-то далеко короткие гудки:
Не уходи, прошу. Ответь, не уходи.
Уж лучше пустота с надеждой на «потом»:
Мол, дома никого иль всё забылось сном;
Чем это «подожди» сомнения тая,-
Ты говоришь с другим, забыла про меня.
Диск телефона мёртв, диск телефона глух,
Попытка и опять нечаянный испуг.
Ну что ж случилось там, пожалуйста, не ври.
Не уходи, прошу, ответь, не уходи…
* * *
Снова, утра божий дар,
Снова, небо до заката,
Ночь, неяркий звезд изъян,
И душа разлукой пьяна.
Неуместная игра,
Что на утро станет болью,
И разлука, что спустя
Ночь, мы назовем любовью…
* * *
Ответ для И. на странный вопрос…
Спят чаще рысь и пантера, киты бороздят океаны,
Старые пионеры сдружают чужие страны.
А мы… живём торопливо, от встреч живём до разлуки,
Кружками сплетая ночи, крестами сцепляя руки…
Гиена в тени отдыхает, верблюды бредут по пустыне,
Розовые фламинго, гордясь, выгибают спины,
А мы… живём торопливо, не зная что, будет завтра,
Себе рисуя картины про принцев в хрустальных замках.
В небе коварной точкой реет орел одинокий,
На ветке висит ленивиц в сон погружён глубокий,
А мы… живем торопливо, измены даря украдкой,
Взгляд её шаловливый с какой-то новой загадкой.
Не время нас гонит по кругу, мы сами и вожжи и плети.
Не то чтобы негодяи – своих самолюбий дети.
Пусть жарит нас Солнце в полдень, и вьюжит знойная полночь,
Ведь мы – живём торопливо, надеясь потом восполнить…
* * *
Ухватился рассвет за соломинку. Утро,
Начат день.
Дождь стучал в эту ночь удивительно нудно,
Верь, не верь.
Кружевами несросшихся в облако листьев
Манит мгла.
Крик души, а вино потечет не быстро.
Всё,... дела.
* * *
Моя совесть – прибежище грусти,
Ночь дрожит, как блестящий топор.
Пусть совсём негодяй я, допустим,
Ты таким очарована мной.
Всё проходит, и бледное утро.
На душе как всегда пустота,
Ну, зачем же ты плачешь так грустно,
И рукой прикрываешь глаза…
* * *
Ночь, свечи, горит лампада,
Всенощная, сладок грех.
Не плачь же, родная, не надо,
С печалью мешать наших встреч.
А звёзды блестят синевою,
Им наши дела не важны.
Прохлада скупою слезою,
Твои омывает ступни.
Тьма, вздрогнув, обрушит в нас бремя,
Падет, сотрясая угли,
Каминное красное племя
На сказочно светлые сны.
Забудется ночь и лампада,
Всенощная, сладок грех,
Не плачь дорогая не надо,
Печалью марать наших встреч.
* * *
Мой робкий след ведёт к твоим дверям.
Я протоптал уже в снегу тропинку,
Но в мире с неба падают снежинки,
И свет в твоём окне не для меня.
Я не жалею, годы позади,
Их за спинной моею вереница,
Но только в мире снова белый снег,
Ложится мягко на твои ресницы.
В глазах твоих я снова вижу мглу,
В них грусть, и боль, и радости чужие.
Как хорошо, что до сих пор живые,
И плохо, что угаснем на ветру…
* * *
Какая светлая печаль,
Непорченая даже дымом,
Упавших листьев шатким миром.
Уже ушедшего не жаль.
И боль в душе уйдет как сон,
И отрыдает Альбинони,
И в эти мягкие ладони,
К утру устанет плакать дождь.
Пусть забирая всё тепло,
За жизнь путёвую злословя,
Не надо не лови на слове,
Что я почти люблю, и что…
Она пускай не ждёт меня,
Глухого и слепого будто,
И эти важные минуты,
Пускай не помнит не любя.
Ей жить так легче, пусть идёт,
А Осень станет нашим миром,
И опустевшею квартирой,
Дождями ночи на пролёт.