Душа от многого убыток терпит часто,
Порой, сжимается до маленькой песчинки
И умывается непрошенной слезинкой
От безысходности, а, может, безучастья.
И что послужит исцелением бедняге
В тот миг неведомо и мнится невозможным,
А для моей души (и это непреложно)
Всегда лекарством служит белый лист бумаги.
Я перед ним чиста, как он передо мною –
И лицемерить нет нужды, и лгать не надо,
Да, я зову его лекарством и отрадой,
Неопалимою своею купиною.
Он целый мир, порой, вмещает безраздельно,
Он сокровенной служит чашею Грааля,
Необозримою сиреневою далью
В загоризонтный манит мир и запредельный.
Содержит все он, отвергая только слезы,
Зато капельная вода на нем искрится,
На нем, весну почуяв, радуются птицы,
И рыжий кот уже гнездится на березе.
Полны заботами, на нем толкутся люди…
Я всех простила, отпускаю без заминки!
Душа ушла из состояния песчинки…
Всегда так было и, надеюсь, так и будет!
25 февраля 2006 года