Я же обещала – и приду:
Ранним-ранним утром, по морозу,
Против ветра, вытирая слёзы…
В том, несостоявшемся, году.
Будет круглый столик, с давних пор –
Чуть шершавый, снова без скатёрки…
И портвейн, простецкий – три семёрки.
И непрозвучавший разговор…
И зажавшись в кресле, в уголке –
Словно на скамейке подсудимых,
Буду мимо глаз смотреть любимых,
И не прикоснусь к твоей руке…
И секунд медлительнейший бег
Мы растянем на часы и сутки,
И сожмём столетье – до минутки…
Я уйду в отсутствующий век.