Я смотрел на себя в зеркало, оценивая, остался доволен. Серый дорогой костюм, парфюм, дорогие туфли, бледно розовая рубашка и галстук, все отлично. Какой я внешности – повышенный интерес и внимание женщин ко мне дело обыденное. Респектабельность была во всем моем облике. Было незначительное нервное волнение, ведь мне предстояла встреча с представителем крупной компании. От заключения выгодного для нас контракта, зависело дальнейшее мое продвижение по службе, а это зарплата, наконец, денежное вознаграждение. Я настроен был на победу. Заранее заказав меню в ресторане, я направился на встречу. Машину я не взял, так как я знал, чем в итоге заканчивается удачно подписанный для нашей фирмы контракт. Я поймал такси, хотя живу рядом с метро, и доехать не составило бы большого труда.
Я вошел в ресторан. Столик уже был сервирован, я еще раз уточнил меню. Все было супер. Без опозданий пришел представитель фирмы. Мы обменялись рукопожатиями, дежурными любезностями, приступили к переговорам. На мое удивление все шло, как по маслу. Это всегда так, когда ждешь худшего, получается наоборот. И по времени мы практически уложились в регламент. Мы отлично ужинали. Шутили, говорили о том, что если мы сработаемся, то последуют еще крупные заказы. Естественно о машинах и женщинах. Все шло как нельзя хорошо. В глубине души и так гордился собой. С нетерпением ждал, когда же я его провожу, чтобы сообщить боссу. Наконец ужин подошел к концу, мы распрощались. Я подошел к столику за документами и дипломатом, хотел уйти, но вдруг кто-то окликнул меня, я обернулся и увидел своего друга. Я рад был его увидеть. Коротко поговорили о том, о сем. Я рассказал о своем удачном дне, он порадовался за меня. Друг предложил подбросить меня до дому, мне было неудобно, ведь он жил в противоположной стороне. Договорились, что он подбросит меня до метро. Я сказал, что готов, только «припудрю носик», мы рассмеялись. Я вернулся быстро. Он подбросил меня к метро, уехал. Было уже темно.
Подошла электричка. Я вошел и сел. Пассажиров почти не было. Я сел, расстегнул пиджак, положил руку на спинку сиденья, расставил ноги, полностью расслабился. Мысленно я еще был под впечатлением своей удачной сделки. Не видел и не слышал никого. Мои глаза скользили по сидящим пассажирам. И вдруг я очнулся. Напротив меня сидели две девчонки-подростка. Посмотрев на меня, и опуская глаза неприлично в низ по моему торсу, хихикали. Женщина в очках, смотрела на меня также, а потом, снова возвращаясь к моему лицу, как бы оценивая, или хотела понять, что я за личность. Молодая, приятной внешности женщина, еле сдерживала смех, ей было неловко, и она отводила глаза, когда я смотрел на нее. Я привык к вниманию, со стороны женского пола, но смеха я никогда не вызывал. Я был не пьян. Что? Мужчина сидел дальше всех от меня, он стал без стеснения разглядывать, щуря, глаза на место ниже ремня. Я опустил руку. Мне как-то стало не по себе, глядя на сидящих пассажиров. А народ продолжал вести себя также, только девчонки уже закатывались от смеха, а молодая женщина уже смеялась, глядя мне в глаза. Опустить глаза и посмотреть, что же у меня там, мне было как-то неловко, да что я мог увидеть там нового. Назвали мою остановку, я вышел. Посмотрел по сторонам, рядом никого не было. Я посмотрел на место, которое так привлекало пассажиров. Поверить было просто невозможно. Из гульфика торчал край розовой рубашки. Смотрелось на столько нелепо. Я живо, представил картину. Заходит самодовольный «нарцисс», вальяжно располагается, с высоты своего полета, смотрит вокруг себя, не видя ничего и никого. Какой пассаж, подумал я. Мне было не по себе. Я представил, как они придут домой, и будут смеяться, описывая меня. Я стоял и смотрел на кончик рубашки, который так предательски со мной поступил. Заправив рубашку, я сам невольно стал сначала улыбаться, а потом смеяться. А как бы поступил я, увидев такую картину? Да я бы тоже смеялся, и, придя на работу, тоже рассказал бы о таком случае, чтобы еще раз посмеяться над «нарциссом». Я не мог остановить смех, и мне было как никогда хорошо.