Уже ничего, ничего он поделать не мог,
Тот век-волкодав, что хватал тебя жадною пастью.
Слова разлетелись, как птицы, над сетью дорог,
Как вестники света, как вестники юного счастья.
А век всё трепал тебя в «чистых» руках палачей,
Уже понимая в тоске, что и пытки напрасны –
В могучий поток превратился звенящий ручей,
Над этим отныне ни кесарь, ни время не властны.
Каким бы нелепым и жалким ты ни был в конце,
Моля о пощаде того, кто не дарит прошенья.
Всё это не важно – не помнят стихи о творце,
Свободен их голос, исполнено предназначенье.