- Не тужи, Иван-царевич, лучше ложись спать, утро вечера мудренее.
Нагадала мне старуха дурака,
Загадала, что пойду я по рукам,
Ткнула пальцем в ухажера и врага –
Обломала кайф.
Как мне жить, когда я знаю наперед:
Этот будет мухлевать, а тот умрет.
Ни интриги, ни стремнины – тихий брод,
Мягкий каравай.
Смерть злодея не в яйце и не в игле,
Нужно было быть Кощею понаглей,
Когда шкурка упокоилась в огне –
Широка кровать.
Но старуха, опираясь на клюку,
Говорила – суждена ты дураку.
Вот и мучаюсь теперь – агу-агу,
Пора, Ваня, спать.