Только шелест травы в теплых снах, обнимаемых летом,
Только шепот зимы, декабрем принимающей год,
Только стены, что мы, не заметив, оставили где-то,
Но, потерянный взглядом, твой дом превращается в лед.
Только в полночь темно в теплых кухнях с бутылкой портвейна,
Только звездам светло в голых ветках, сплетенных водой,
В лабиринты метро, с Воробьевых взор благоговейно
В этот вечный вагон, что уводит меня за собой.
Вот и все. Год уходит.
И в шаге рожденного чувствую только покой.
То, что прожито – с нами,
Но знаю, что кто-нибудь вспомнит
Знаки старых дорог, что остались у на за спиной,
Знаки старых дорог, что остались у на за спиной.
Только пепел один, оставляемый юностью в старость,
Только вынутых льдин новым дегтем, да в прежний елей,
В результате один, в будни давит на плечи усталость,
Но не будней боюсь, а замерзнуть в тепле батарей.
Только дым на дороге, где желтый меняется красным,
Только краски в тревоге, и прежним обидам нельзя,
Кто-то грязь видит в слоге, ты знаешь, что мог быть прекрасным
Тот, кем, был, тот, кем стал, в том, ком, может быть, вылуплюсь я.
Вот и все. Год уходит.
И в шаге рожденного чувствую только покой.
То, что прожито – с нами,
Но знаю, что кто-нибудь вспомнит
Знаки старых дорог, что остались у на за спиной,
Знаки старых дорог, что остались у на за спиной.