Красные розы в серебряной вазе,
отраженные в столешнице, гордо
рассказывали о волнующем море,
и бледные свечи тенями негромко
внимали рассказу. Чуть смутно
я вижу твои мелькающие руки
над клавишами черного рояля.
Я слышу твои дарящие образы руки
над клавишами измененного пространства.
Ты говоришь, что я – человек, но, право,
мне легче быть просто любимым.
Ты говоришь – ненадолго, но, право,
мне легче быть просто прощенным.
Ты говоришь, что блажен я, но, право,
мне легче быть просто смертным.
Ты говоришь, что веришь, но, право,
мне легче быть еще не пришедшим.
Мои века – секунды в твоей жизни,
мои глаза – знаменья в твоем небе,
мои грехи – как откровенья Кришны,
мои уходы – как стремление к тебе.
Я для тебя – давным-давно спящий,
я для тебя весь-весь непонятный.
А ты из времени, потекшего вспять,
а ты из тех – опоздавших к лету…
А ты из тех, кто призван встречать
всех странников, идущих к небу.
И я хотел бы вернуться лисом пушистым,
и я хотел бы уснуть, укрывшись хвостом,
и я хотел бы умыться звездным дождем,
и я хотел бы полюбить твой ласковый дом,
но ты всегда со свечой на пороге – ночью и днем…