Не злой. Брюнет. Весь белый и пушистый.
Стихосложеньем занялся со скуки,
Чтоб не блудили, зАнял делом руки.
Собою не урод. Морально чистый.
Я, как акын, пою себе... что вижу.
Не шовинист. Не пофигист. Но всё же
К хорошеньким стараюсь быть поближе,
За что страдал лицом (кому-то рожей)).
Ни жалости к себе, ни снисхожденья.
К себе... к другим (хорошеньким)) не строгий.
Но, если хочешь жить,моё варенье
Оставь в шкафу, не пробуй! И не трогай!
Игорь Кинг
Брюнет. Весь белый. Просто альбиносом
Меня природа сделала от скуки.
Теперь в поэзию я лезу своим носом,
Чтобы без толку не скучали руки.
В других делах в них надобность отпала.
Я белого теперь не вижу света.
Ведь все, что можно у меня упало,
И даже то, что звалось интеллектом.
Зато умею петь про то, что вижу,
Да так, что все акыны отдыхают,
И даром, что природою обижен.
Не тронь меня, я моська очень злая!
К хорошеньким стараюсь быть поближе,
Но слабостью страдаю генитальной.
Я всех поэтов юных ненавижу
За то, что они слишком гениальны.
Ни жалости к ним нет, ни снисхожденья –
Я всех мерзавцев этих уничтожу.
Сюда для рифмы я воткну варенье,
Не пафосно, но где-то в рифму все же.
Мораль моя - в гробу видали краше.
Воспитан в духе жесткого гоп-стопа.
Я не урод собою – просто страшен:
Кому лицом (кому-то просто – жопой).