Звонким морозцем сосульку лизнул
Свет полупризрачный, лунный, печальный,
В сумрачном мареве тихо уснул
Лес неприкаянный, медленный, странный.
А в городе хаос, бедлам, суета.
И, встроившись в круговерть старой планеты,
Здесь умные люди играют шута,
Бросая под ноги слова как монеты.
Рухнула бездна на плечи ему,
Искорки звёзд на сугробы упали,
Брызги снежинок исчезли в дыму
Ветреной вязкой заснеженной дали.
А шут вдоль по городу молча бредёт.
И краишком глаза меж тем примечает,
Что маску ехидный народ создаёт,
И как эту маску ему примеряет.
Щурятся звёзды с небес, свысока,
Ртуть огоньков по дорогам струится,
Город как улей гудит, но пока
Шут не уснул, и народу не спится.
Банкиру не спится – он робу надел,
Стругает рубанком – шута озадачить.
Сапожник взял скрипку, чиновник запел,
Пожарник по сцене, подтянутый, скачет.
Вечность планету, смакуя, сосёт.
Взгляд бесконечен, и ёжатся люди.
Звёздная скрипка чуть слышно поёт,
Странная тонкая музыка всюду.
Но спицей свербящею тянется взгляд
Из тёмной толпы – он устал, это видно.
И вновь, встрепенувшись, зеркально, назад,
Он всё возвращает, уставший, ехидный.
Встроившись в круговерть старой планеты,
Умные люди играют шута,
Тайно навесив ему эполеты,
Только смычком водит шут – красота!..
12.2000