И вот мы раним тех, кем дорожим, –
со зла? Невольно?
И вот воспоминаний миражи
наотмашь бьют в полуночной тиши,
диктуя роль нам;
и роль до сумасшествия проста –
брести под утро
с нелепой обречённостью Христа
под тяжестью незримого креста
в театр абсурда.
Бредём. Садимся тихо в первый ряд –
и отречённо
внимаем в предвкушении утрат
актерам, что, играя нас, царят
на сцене чёрной.
Задворки ль разума, фантомы сна,
подмостки ль жизни –
довлеет сцена, девственно черна,
над миром. Только изредка луна
слезою брызнет
и окропит абсурдность мизансцен,
скупой чредою
ползущих мимо нас. Извечность тем
почти смешна, но меж незримых стен
нам нет покоя.
Вот наша бутафорская Вина
в картонной маске
вещает, как в былые времена
вершили суд иные племена,
стремясь к развязке.
Клинок ли, яд ли – всё конец один:
упасть в забвенье...
И словно на иголках мы сидим...
Но нет же, не Вина – наш господин,
и цель – не тленье!
Вот Демон Oтрешённости. Он мудр
и благосклонен.
Он шепчет тихой вкрадчивостью сутр,
что изгоняют боль грядущих утр.
Немногословен,
но странно пафосен его рассказ.
И вдруг мы видим
неискренность в кристальной бездне глаз –
и Демон больше не тревожит нас:
уйди, изыди!
Вот Месть – в пылу бессмысленных обид
сама как пламень.
Танцует. Мечется. Порой навзрыд
расплачется, но яростью горит,
что плавит камень.
Инстинкт, однако, шепчет: от огня
грозит опасность...
И вот уже, дистанцию храня,
летучей мышью на восходе дня
спешим в бесстрастность.
Забыта Месть. Объявлен новый акт,
и на подмостки
Душа восходит. Отбивает такт
хронометр Сердце: «Так... так-так... так-так...»
Совсем неброски
костюм и грим Души, но странен взгляд:
экстазом муки
её глаза безумные горят.
О боже, что за варварский обряд:
ломая руки,
страданье источая, вся в слезах
скользит по сцене...
Здесь всё: здесь боль, раскаяние, страх,
и слипшихся ресниц изящный взмах...
О нежный гений!
Как виртуозно корчится Душа
от страшной боли!
Как, самоистязаясь не спеша,
она безумно, страстно хороша
в жестокой роли!
Прелестно!
Браво!
Бис!..
... и вот уже –
заметил? – снова,
прижав к груди затёртые клише,
мы и в страданьях – лишь своей душе
внимать готовы...
07–25.11.06