Пьеса
Действующие лица
1. Андрей Боголюбский
2. Улита Кучкова – жена его
3. Яким – брат её
4. Пётр – брат её
5. Ефрем Моизович – боярин
6. К* - боярин
7. Анбал – жид-ключник
8. Кузьма – верный слуга князя.
9. Юродивый
10. Баба
11. Ребёнок
12. Пантелей
13. Старик
14. Севка
15. Купец
16. Священник
Сцена 1
Палаты княгини Улиты. Вечер. Трапезная. Во главе стола – княгиня. По правую руку от неё – Яким и Пётр, по левую – двое бояр. В углу стоит, мнясь, Анбал.
УЛИТА
Я рада, что собрались все, друзья!
ЕФРЕМ
Ах, матушка, добро ль, что в этих стенах?
Коль князь придёт, то нам несдобровать!
УЛИТА
Князь нынче в эти стены не заходит,
Им предпочтя молельню. Потому
Нет места безопаснее. Начнём же!
ЯКИМ
Сперва, сестра, ты молви речь сама.
А после ж все мы своё мненье скажем.
УЛИТА
Известно вам, что мой отец родной
Властителем в Москве был полноправным …
Но выпало несчастие ему:
Мать нашу, что была собой красива,
Князь Юрий с перва взору возлюбил.
И, чтоб убрать соперника с дороги,
Он поутру явился раз в наш дом
С дружиною своею разъярённой.
Мечом сразил отца на наших же глазах.
Невинна кровь да пусть падёт на главы
Потомков Юрия! Его убийца нас,
Вину свою желаючи загладить,
В холе растил и жаловал всегда.
И сына своего любимого Андрея
В мужья мне дал, свой грех тщась искупить.
Под кровлею убийцы живши годы,
Не смели мы и голоса подать,
Боясь извечно участи отцовской.
Но сердце помнит всё: и боль, и страх, и ложь!
И кровь отца в нём требует отмщенья!
Супруг мой нравом зол, подобен тем отцу.
И, знаю, вопиёт народ под игом самовластья!
Прощенья нет! Должна злодею кара быть!
И, как ни тяжко мне, я к вам теперь взываю,
Поруки и защиты в вас ища
От моего жестокого тирана!
(утирает слёзы)
ЕФРЕМ
Княгиня, спору нет! Жестокий нравом князь…
Не верит никому и всех нас держит в страхе.
Эк петлю он на выях затянул!
Бесправны мы. И нет ни в чём свободы.
ПЁТР
Он сам себе и вынес приговор,
Когда установил такой порядок.
Наш брат на днях безжалостно казнён.
О варвара бессудная расправа!
Князь вдруг решил, что заговорщик он.
ЕФРЕМ
Мне кажется порой, что князь помешан.
ПЁТР
Возможно так! Тем более тогда,
Как потерпеть, что власть в руках безумца?
Мы ныне уж не вправе отступать
Спокойствия народного заради…
К*
Но кровью свои руки обагрить
После служенья князю! Как-то это
Не по-христиански…
ПЁТР (обнажая меч)
Может, ты пойдёшь
И выдашь нас ему?!
К*
Что ты! Господь с тобою.
Я лишь к тому веду: имеем ль право мы
Для блага общего взять грех смертоубийства?
ЯКИМ
Когда тебе не жалко головы,
То мы своими дорожим покуда!
Сей день Андрей уже велел казнить
Нашего брата! Очередь за нами!
Вперёд помыслить надо нам о нём,
Пока о нас ещё он не помыслил…
К*
Но всё же кровь…
ПЁТР
И что с того, что кровь?
То кровь врага! И сам он в ней виновен.
Он сам убивец! И не мы убьём,
Но нашими руками справедливость!
К*
Коль справедливость станет убивать,
До Страшного Суда уж недалече.
ПЁТР
Боишься, волчья сыть?! Андрея?!
К*
Не боюсь.
Но трудно принимать подобные решенья.
Но, впрочем, с вами я… Иначе мне нельзя…
И голова своя мне княжеской дороже.
ПЁТР (вкладывая меч в ножны)
Вот, мудрые слова! Ныне за честь сестры,
За брата и отца возмездие свершится.
УЛИТА
Да будет так, и да хранит вас Бог
В сём горестном, но справедливом деле.
ЯКИМ
Но как же, други, нам злодея извести?
Силён он и хитёр и, аки зверь, коварен.
И осторожен… Меч всегда при нём.
Прежде, чем мы убьём, он нас поубивает.
ПЁТР
Есть у Анбала план. Ну, говори, Анбал!
Анбал (выходя из тени)
Князь в церкви всяку ночь один, как перст, бывает.
А стены там толсты. И стража его крик
Не сможет услыхать и не придёт на помощь.
Опять же князь не ждёт опасности себе
Во храме, что уже нам на руку. Внезапность!
Окликнем мы его. Словно б его слуга
Прокопий… А затем и нападём нежданно.
К*
Ах, нехристь! Можно ли храм Господень осквернять!
ЯКИМ
Конечно, это грех. Но мы его отмолим.
ПЁТР
Ведь истина сама на нашей стороне.
Я верю, Бог простит нам наше окаянство!
ЕФРЕМ
Но в церкви Глебов меч хранится. Как быть с ним?
АНБАЛ
В моём распоряженье все ключи. И нет той двери,
Чтоб я не отомкнул. Заранее сей меч
Я унесу. Затем открою вам все входы.
К*
А ты, Анбал, как можешь зла желать
Тому, чьей личной волей сумасбродной
Пожалован быть князя ключником,
Кому обязан столь чудесным возвышеньем?
Анбал
Да, верно то… И вправду князь Андрей
Меня почтил неслыханным доверьем.
Но и княгиня жалует меня
Ничуть не меньше, зная о талантах
Моих, которых князь не разглядел, увы.
Князь добр со мною был. Но лют, как зверь ко прочим…
И как ни тяжело, я должен выбирать,
Мне правда или князь во дни сии дороже?
Всем сердцем князя я… люблю. Но нынче я готов
Пожертвовать свей любовью гласу чести,
Что вопиёт во мне! Немысленный тиран
Повержен должен быть! И перед моим богом
Я клятву приношу, что долг исполню свой,
Княгине и всем вам до смерти буду верен!
ПЁТР
Ну, добре, коли так. Твой замысел хорош.
И завтра суждено свершиться сему делу!
Готовы ж будьте все! Ступай теперь Анбал.
Ты будешь награждён за верность и сметливость.
Анбал
Навек ваш верный раб! (скрывается)
К*
Такую клятву он
И князю, знать, давал… Как можно ему верить?
Иуда. Раз предав, и вдругорядь предаст.
ЯКИМ
Видать, не по нутру тебе здесь всё, боярин?
К*
Я с вами, уж сказал. Иного нет пути…
Князь гневен на меня. Да только ведь непросто,
О прожитом забыв, на смерть предать того,
С кем вместе жизнь прошла в трудах, боях, походах…
Забыть, что другом был! И после стольких лет
Теперь перечеркнуть внезапно, в одночасье…
ПЁТР
Да ты ведь нас предашь!
К*
Я, княже, не Анбал!
Иудою я стал теперь уже… Вторично
Позор сей не приму. И с вами я пойду.
И пусть меня за то постигнет Божья кара.
ПЁТР
Ну, хватит! Поклянись нам в верности теперь!
А лучше все мы здесь немедля поклянёмся!
Клянусь!
ЯКИМ
Клянусь!
УЛИТА
Клянусь!
ЕФРЕМ
Клянусь! Да будет так!
К*
Клянусь. Господь прости!
ЯКИМ
Мы все, мы все клянёмся!
ПЁТР
Сестра! Готова будь. Грядёт великий день.
И скоро будешь ты единолично править.
ЯКИМ
И новой Ольгой станешь! Вся земля
Имя твоё, должно, не раз восславит в песнях.
УЛИТА (с поклоном)
Благодарю вас всех! И да хранит вас Бог.
Я помолюсь за вас!
ЕФРЕМ
Ура! Ура княгине!
ПЁТР
Ах, тише же, прошу! Ну, как услышит кто!
Правительнице спеть хвалу ещё успеем.
Расходимся теперь, чтоб не разнёсся слух.
О, время! И у стен бывают ныне уши!
Нам осторожность след пока ещё блюсти.
Прощай, сестра! И жди нас с радостною вестью.
(Все кланяются Улите и расходятся по очереди. Она каждого осеняет крестом)
Сцена 2
Храм. Ночь. Тускло мерцают свечи. Тихо. Андрей на коленях стоит перед иконою Богородицы, молится со слезами.
АНДРЕЙ
Прости, Создатель, мне содеянное зло,
По низости моей иль недомыслью,
Свершённое и днесь и в прошлые лета.
Прости и слабый дух, и вечные сомненья.
Я жалкий человек, твой бесталанный раб,
Лишь милостью твоей смысл жизни постигаю,
Тобой лишь грешный дух мой будет исцелён!
Прибудь всегда со мной, Всевышний, не оставь!
Не смею возроптать. О, Господи! Верши,
Как знаешь ты, судьбу мою! Всё принимаю.
Я самый тяжкий крест смиренно понесу,
И в муках обрету в Тебе я утешенье.
О, тяжел мой удел! Когда во всех друзьях
Я саном обречён предчувствовать измену,
Не верить никому! – что может быть страшней?
И лишь в тебе ищу отныне упованье.
Прости моим врагам их злобу на меня.
Не ведают они, что сотворить желают.
Спаси же души их, а вслед затем мою,
Хоть как в трясине, я в грехе погряз.
Святая Богоматерь, ты, являвшая не раз
Мне милости свои, пролей свет в темень сердца
Да в замутнённый ум! Как быть? Что делать мне?
Приснился ночью мне Глеб, брат мой убиенный.
И всё остерегал… Как будто быть беде.
Поцеловал ещё и был так близко-близко!
А раньше всё вдали… Неужто смерть грядёт?
Ужель и я паду от подлых стрел измен?
Я чувствую её… Я знаю: близко смерть.
В затылок дышит мне, таится за порогом.
О, Господи! Дай сил, чтоб всё уразуметь!
Чтоб крови не пролить мне, может быть, невинной.
Ещё прошу: нашли ты на меня недуг,
Коль надо, напусти и слепоту, и язву!
Нет боли тяжелей, чем непрестанный стыд,
Чем муки всей Руси под игом иноземным!
Избави от того! Меня же истреби…
Лишь только б небеса светлы над Русью были!
Я всё перенесу, когда б моя земля
Свободною была, цветущею и мирной!
Всяк уголок её церквами я украшу,
Чтоб им вовек белеть во славу твою всюду!
И всё перетерпеть возможно, сознавая
Что взор твоих зениц всезрячих обращён
И на меня, на пыль, на жалкое созданье…
Я слеп и глух, и нищ, ленив душой и чёрств,
И гневен я зело, и мрачен, и мятежен…
Лишь в храме затворясь, я нахожу покой.
Я чувствую, что Ты со мною неотступно.
И крепость мне мой храм! Спаси и сохрани!
Благодарю за всё! За новый день прожитый!
Аминь! (долго крестится и кладёт земные поклоны)
(Шорох за дверью, поскрёбывание)
Приглушённый голос
Мой господин! Мой господин!
АНДРЕЙ
Кто здесь?
Голос
Прокопий.
АНДРЕЙ (поднимаясь с колен)
Нет, малой… Ты лжёшь, что ты Прокопий!
(Дверь открывается, и убийцы с обнажёнными мечами врываются в храм)
АНДРЕЙ
Ах, нечестивцы! Вы явились в Божий дом,
Чтоб кровь мою пролить? Ну, нет же! Погодите!
(бросается в угол, где должен был быть меч Глеба, не найдя его, опрокидывает все свечи. Во тьме заговорщики бросаются на него. Возня. Лязг мечей. Крики)
Крики
Держи его!
Хватай!
Попался!
ПЁТР
Добивай…
(Загорается свет. На полу лежит растерзанный боярин К*)
К*
Княже, прости меня… Спасайся… Умираю…
Прими меня, Господь… Иуду… По-де-лом…
ПЁТР (гневно)
Ошиблись мы… А где ж..?
АНДРЕЙ (стоя у распятья с подобранным в схватке мечом)
Меня ли ты, Пётр ищешь?
Иуда! Поцелуй ты приготовил уж?!
Скажи ж теперь, как он, мне: «Радуйся, учитель!»
ПЁТР
Чего стоите вы?! Ну! Окружить его!
АНДРЕЙ (выставляя меч вперёд)
Как зверя затравить меня вы порешили?
Яким? Ты тоже здесь? О, все вы други тут!
Ну, что же, кто начнёт? Давайте же! Травите!
В загоне дичь у вас! Но есть у ней клыки.
(Заговорщики одновременно бросаются на Андрея с разных сторон. Сыплются удары)
АНДРЕЙ (раненый, ещё пытаясь обороняться)
О, горе, горе вам, бесчестные! Зачем
Вы уподобились злодею Горясеру1?!
Какое зло нанёс я вам?
(падая на колени)
Коль кровь мою
Прольёте на земле, пусть вам отмстит Господь
За хлеб мой! Кровь моя падёт на главы ваши…
И уничтожит вас! И тако же вам пасть…
(падает, окровавленный, на пол)
ПЁТР
Ну, кажется, он мёртв! Свершилось! Слава Богу!
ЕФРЕМ
Вечный ему покой! Уйдёмте прочь отсюда!
ЯКИМ
За упокой души не грех поднять нам чары.
ПЁТР
Согласен! Лишь сестру след прежде известить…
(уходят все)
АНДРЕЙ (открывая глаза)
Я жив… Не может быть… Они ушли как будто.
Ах, кто-нибудь! Сюда! На помощь! Никого…
Один… Совсем один… Не чувствую я тела.
Одна тупая боль и марево в глазах!
Подняться! Прочь идти, покуда не вернулись!
Спасаться самому, коль некому спасти.
О, Господи! Дай сил… Лишь выбраться отсюда...
Что сотворили! Храм убийством осквернить!
(ползя вдоль стены)
Который час теперь? Скорее бы светало…
Но нет, кромешной тьмой укатала всё ночь.
И беспробудным сном спит княжеская стража…
Все предали меня… Нет, смерть! Не торопись!
Я всё ещё живой. Я чувствую и мыслю.
До лестницы рукой подать… И вниз сойти…
И бить в колокола велеть… Звон колокольный
Разбудит весь народ, и буду я спасён…
Колокола! Нет сил… А надобно подняться.
Сейчас и поднимусь! По счёту три. Раз, два…
(со стоном поднимается)
Темно. Рассвета нет… Он, верно, не настанет.
Поборемся ещё! Пусть ведают, как смерть
Приимет князь Андрей…
(держась за стену, спускается по лестнице)
Как холодно… На помощь…
Нет, не придёт никто… Я кровью истеку.
Я не дождусь утра… Мне силы изменяют…
(падает на ступени)
О, свете тихий мой, лишь руку протяни…
(в храм входят заговорщики, пьяные)
УЛИТА
Его здесь нет!
ЯКИМ
Ушёл!
ЕФРЕМ
О, Боже, мы пропали.
ПЁТР
Молчать! Не мог уйти он слишком далеко!
Он где-то здесь ещё… Чёрт вас возьми, ищите!!!
АНДРЕЙ (шёпотом)
Теперь-то уж найдут… Вот, и пришёл конец.
Ну, что же, я уйду отсель, не сожалея…
АНБАЛ
Кровавый вижу след!
ПЁТР
Идёмте по нему!
(движутся к лестнице с факелами и вскоре находят Андрея)
АНДРЕЙ
Перепугались вы? Трусливое отродье…
Перепились вина, чтоб смелость возыметь…
А руки-то дрожат… Не так легко убийство!
И ты, Улита, здесь… Я ожидал сего…
УЛИТА
Убейте же его!
АНДРЕЙ (устремляя взор ввысь)
Святая Богоматерь,
Прости мои грехи! Иду вслед за тобой!
Спасибо… (поднимает правую руку, чтобы перекреститься)
ПЁТР (в исступлении, отсекая мечом руку князя)
Так умри, презренный пёс! Изыди!!!
УЛИТА (поднимая руку мужа и поднимая её над собой, победно)
Теперь княгиня я! И совершилась месть!
Заговорщики (хором)
Да будь же ты славна, великая княгиня!
АНДРЕЙ
И кровь моя падёт на головы убийц…
(умирает)
ЯКИМ
Что будем делать с ним?
ЕФРЕМ
Надо похоронить?
АНБАЛ
Не надо хоронить! Собакам тело бросим…
Дела есть поважней!
ЯКИМ
А, ежели народ..?
АНБАЛ
Народ не зашумит, когда, почует волю,
Коей он был лишён, пока сей правил князь!
ПЁТР
Ты очень мудр, Анбал! Последуем совету.
Пусть ведает народ, что мёртв теперь тиран,
И что отныне мы всем вольности даруем!
АНБАЛ
За то, княгиня, всяк тебя благословит.
УЛИТА (весело)
Я пировать хочу! Устроим пир великий
Для всех! Чтоб всякий знал, насколько я щедра!
ЯКИМ
Нам твой указ закон, любезная сестрица!
Мы будем пировать три ночи и три дня!
ПЁТР (Анбалу)
Ты кликни слуг сюда, чтоб вынесли прочь тело.
АНБАЛ (с поклоном)
Исполню твой наказ! Не беспокойся, князь!
(все, кроме Анбала, уходят)
Сцена 3
1
Владимир. День. Шумная толпа народа, стихийные сходки, многие тащат дворцовую и храмовую утварь.
ПАНТЕЛЕЙ
Айда! Теперь ужо нам дадена свобода!
Сталбыть, не тронут нас. И в праве мы своём…
СЕВКА
Эх, дядька Пантелей! А при покойном князе
Ты б голом-то не брал!
ПАНТЕЛЕЙ
Сатрап он был, сатрап!
Ещё и с татарвой… Какой-то и нерусский!
На всех узду надел, что и не продохнуть!
СТАРИК
Суровый, что сказать… Зато боголюбивый.
Построил храмы нам…
ПАНТЕЛЕЙ
Боголюбив ли впрямь?
Я думаю, всё то – лишь подлая личина.
КУПЕЦ
Слыхал я, с татарвой он шибко дружен стал.
И договор хотел писать с ордою вражьей!
И нас отдать в полон!
СЕВКА
Дядька, перекрестись!
КУПЕЦ (крестясь)
Слыхал о том на днях… И не поверил слуху.
А думаю теперь, разве ж за просто так
Убьют? Темны дела…
ПАНТЕЛЕЙ
Какое наше дело?
Я вторый год как вдов, да восьмерых детей
Ращу! За свой кусок я всякого зарежу!
СТАРИК
Ты б Бога не гневил…
(Ребёнок плачет)
Чадо, почто ревёшь?
РЕБЁНОК
Так горе… Умер князь… И мне его так жалко!
СТАРИК (Пантелею)
Дитя! Чиста душа… Ему уподобись!
БАБА
Там в терем князя люд пошёл!
ПАНТЕЛЕЙ
И я туда же!
Там злато, серебро! И пития, и яства!
Вот, там-то развернусь!
БАБА
Во храмах нынче то ж!
Все золото несут!
ПАНТЕЛЕЙ
А я, что ли, всех хуже?
Айда! Ну, ломанём! И княжеский чертог
Послужит нынче нам. Не всё нужду мне мыкать…
(убегает вместе с бабой)
СТАРИК
Беда, аки в Родне2… Охальник! Всякий стыд
Пропил… Горька судьба безумца ожидает.
Бог не простит ему.
КУПЕЦ
Да что ты мелешь, дед?!
Князь нас хотел продать, за ханские подачки!
Мы лишь своё возьмём!
СТАРИК
Друже, остановись!
Ну, не бери греха! Ведь ты же не разбойник!
Честной купец! Не нищ? Тебе что за потреба?
КУПЕЦ
Они всё разорят, а я приберегу!
Пусть лучше я возьму – оно целее будет!
(убегает тоже)
СТАРИК
Безумцы! Горе нам… Воистину, коль Бог
Прогневался, вперёд он разум отнимает.
Что делают они?! Не люди… Нет, не люди!
Так стаею волков закрались тёмной ночью,
Страшася света дня, чтоб жертву растерзать…
А эти норовят взять потроха да шкуру!
Зачем господь привёл дожить мне до сего?
Бесчестные дела бесчестным отзовутся.
О, вразуми слепых, умилостився к ним,
Всевышний! Не понять, откуда в них явилась
И жадность этака, и злоба… Не пройдёт
И двух-трёх дней, они восплачут все над гробом,
А ныне что творят! Святым не отмолить…
СЕВКА (переминаясь с ноги на ногу)
Ты, старче, верно, прав. Да только б поглядеть!
Ну, любопытно же зреть, как князья живут!
Когда и повидать? Я лишь взгляну и только!
И тотчас же вернусь! (убегает)
СТАРИК
И этот! Ох, беда!
Заразна та болезнь, что алчностью зовётся.
Пред ней не устоит порой и крепкий дух.
РЕБЁНОК (всхлипнув)
Ах, дедушка, зачем они так безобразят?
Я, дедушка, боюсь… И жалко князя мне!
(Старик обнимает его и целует)
2
Задворки монастыря. В кустах лежит тело князя. Появившийся Кузьма с рыданьями бросается перед ним на колени.
КУЗЬМА
О, княже! Что с тобой злодеи сотворили!
Как жить нам без тебя? Как мне отныне быть?
Закрылися навек орлиные зеницы,
Недвижимы, молчат отважные уста…
Зачем не привелось мне быть с тобою рядом?
Всех супостатов бы я поразил мечом!
За что Бог покарал – и я был так далече,
Когда мой господин убийцами сражён?!
Я был с тобой в боях! Я не мечтал о доле
Прекраснее, чем смерть, в сраженье за тебя.
И, вот, лежишь ты мёртв... А я живоё зачем-то!
Насмешница-судьба! О, лучше бы меня
Вражеский меч сразил, или стрела во сердце…
Чем видеть хладный труп. Твоя такой ли смерть
Должна была бы быть? Ты мудр был и отважен.
В ратном бою за Русь тебе б главу сложить.
Но жребий пал иной: и ты убит во спину
Своими. Что страшней, печальней может быть?
Нельзя прощать измен! Прощенья нет Иуде.
Коль надо будет, сам над ними суд свершу.
О, как могли они вот так, без погребенья
Оставить тело? Как?! Лишь этим я ещё
Могу тебе служить. И сей свой долг последний
Исполню пред тобой…
АНБАЛ (роскошно одетый, появляется)
А, это ты, Кузьма!
КУЗЬМА
Анбал?! Ах, вражий сын! Дай хоть покров иль плащ,
Чтобы постлать его или укрыть им тело
Нашего князя.
АНБАЛ (грызя яблоко)
Прочь ступай. Решили мы
Собакам бросить труп.
КУЗЬМА
Еретики! Собакам
Уже и бросить?! Стой! Да помнишь ли ты, жид,
Каким пришёл суда? В каком паршивом платье?!
А ныне ты в шелках! А князь лежит твой наг!
Брось что-нибудь сейчас, иначе пожалеешь!
АНБАЛ (трусливо озираясь, скидывает плащ)
Ну, на! Бери! Бери! Мой плащ. И чёрт с тобою!
Что хочешь делай с ним, когда така охота!
Тащи в храм, отпевай.. Эх, как глядишь ты зло!
КУЗЬМА
Подохнешь ты, Анбал. Подохнешь, как Иуда!
И черви будут жрать твою гнилую плоть!
АНБАЛ
Всех смертных, знать, пожрут… Да и тебя не минет!
Прощай! (уходит)
КУЛЬМА
Во храм теперь тебя, мой князь, снесу…
(укутывает тело в плащ поднимает и уносит)
3
Вход в храм. У крыльца сидит юродивый. Кузьма, положив на землю свою ношу, долго барабанит в дверь)
СВЯЩЕННИК (отворяя)
Чего ты тут стучишь?
КУЗЬМА
Принёс я тело князя.
Его отпеть должно, как он христианин.
СВЯЩЕННИК
Тебе что за печаль? Брось тут. Вот, у притвора.
Теперь нам недосуг. Назавтра, может быть…
(закрывает дверь)
КУЗЬМА
Да что ж такое?! Всех безумье охватило?!
Священник отпевать не хочет… Боже мой!
Ох, умереть теперь! Срази же меня громом!
Пусть и меня, что снедь, швырнут злодеи псам!
Народ ушёл в разбой… И никому нет дела,
Что русский князь лежит, как пёс, не погребён.
О, боже, упокой ты праведную душу
И порази всех их возмездия мечом!
(плачет)
ЮРОДИВЫЙ
Кровь проливает кровь… И алые крыла
К стене пригвождены возмездия стрелами…
И вороны клюют у воронов глаза…
И тяжело лежать на дне озёрном с камнем…
И одесной рукой суд свой вершит мертвец,
Что сам вновь облачён во злато и порфиру…
И упивается слезами люд, прозрев,
И возвещает суд всем колокол набатный3.
(вдали слышится набат, бежит народ)
СЕВКА
Спасайтесь! Это брат убитого Андрея!
КУПЕЦ
Не миновать беды! Он нас не пощадит!
БАБА
Ах, горе горькое!
ПАНТЕЛЕЙ (таща ларец)
А, может, не прознает?!
БАБА (бросая поклажу)
На что же всё добро, когда главу терять!
СТАРИК (безмятежно)
Неправедным путём добытое погубит…
КУЗЬМА
Знать, справедливость есть! Она уже грядёт!
ЮРОДИВЫЙ
Смывают кровью кровь… А ложь счищают ложью…
И зло творят всяк миг… С оглядкой на Христа…
СНОСКИ
1. Горясеру – убийца брата Андрея Боголюбского, Глеба.
2. «Беда, аки в Родне!» - в 980-м году князь Владимир изгнал своего брата Ярополка с Киевского престола и занял его сам. Ярополк, спасаясь от расправы, бежал в крепость Родню (при впадении реки Росси в Днепр) и затворился там. Владимирово войско взяло крепость в осаду, в результате чего в Родне начался страшный голод, вынудивший Ярополка согласиться на переговоры с братом, в итоге коих был им предательски убит…
3. Убийцы Андрея были жестоко казнены его братом Михаилом, сделавшимся князем Владимирским. По одной версии они были распяты на крепостных воротах, и вместо гвоздей послужили стрелы. По другой – заживо закрыты в берестяные коробы и брошены на дно озера Плавучего, что недалеко от Владимира.