Она пришла – потом, ещё и снова,
и я не знал, что делать мне теперь,-
или искать достойное нас слово
или закрыть распахнутую дверь…
Я слов немало изломал, как копий
о белый дым бумаги и тоски,
и гений их, и смысл их убогий
соединял судьбы моей куски.
Я знаю это, - слово бьёт и лечит,
что ж я теперь не размыкаю губ?
Как будто бы мне нечего и нечем
сказать, что сам так нежно берегу.
Придет ещё ли? Нет, вопрос не в этом, -
как сделать так, чтоб больше не ушла?
Но не даёт октябрь мне ответа,
и зимовать готовится душа…