Едва с зарёй подружится денница,
закружится атомистичный мир слегка
и - чувства молниями засверкают,-
любимых лица вдруг, содейственно скрижалиям Законописца,
во вспыхивающие лики обратятся,
уже и: всяк нормальный человек, мужчина,-
спешит воспитывать, учить старательную
наиболее ученицу, внушать ей волю,
рассказывать ей
всем видом своим и словами
о тайне стать, скорей: самой собой...
Но, благо для себя держать:
исползшее с небес для созидания
на кромках муки, неги и терзания
неоткрываемое солнечное чудо...
Не видно, не слышно его! Оно в другой,
нематериальной тайне,-
под спудом вечности...