Тот голос звал меня с собой,
Он полон крика был и стона,
И колокольнoю судьбой,
Я был затянут в боли звона.
Пора открыть бы новый счёт,
Забыть осколки дней запрета,
И верить только в чистый взлёт,
И не искать, исток завета.
И пусть на исповедь идя,
Очистить всё, что грязным было,
Себя ругая и кленя,
У алтаря, лишь сердце стыло.
Потухнет горечи рассвет,
Когда оставшись на краю,
В бездонной мгле, прошедших лет,
Я исповедь прочту свою.