Оно не станет датой смерти,
А лишь началом и точкой старта.
Язвишь, смеешься: «Мне не верь ты!»
А как хотел я верить в завтра.
Летел к тебе, но снег устало
Лежал на крыше октября.
И снова: «Знаешь, даже странно
Мир потеряет и меня»
Усталость век, храм алкоголя
Смиряет мир мой в тишине.
Слова: «Не нужен больше Коля!»
Несутся снова в октябре.
За истину беру я ложь,
За правду – боль и мокрый кашель.
По телу Лишнего проходит дрожь.
Так быть должно, а не иначе.
Я не заплачу больше, знай,
А лишь утопию приму за веру.
За кружкой пива вспомню май.
Ладонь свеча… твоя потеря.
И я не верю, хоть и знал,
Что жизнь спираль, но не настолько.
Вновь вспомнил март, а вслед февраль.
Кому ты нужен дурик - Колька?!
Я по уставу жить не стану,
А стану мерзким для других.
Хотя мне жаль немного маму,
Немного жаль и этот стих.
И мой закат с твоим не породнится.
Я сгину, может в декабре.
Но знай, что все не повторится
И знай, я жил тобой и был к тебе.
На Елесеевских полях
Моя мечта не воплотится.
И знаю я, что всё не зря,
Я знаю – сон не повторится
«Ещё заплачешь!» Как же? Тщетно…
Моя душа тебе чужда.
Я был с тобой, с тобой лишь честен.
Теперь другие времена.
Я не бессмертен. Гонка жизни
Меня смешит во мраке дня.
Мои пустые «как бы песни» -
Моя любовь до октября.
Нет, не сержусь, я так пассивен
Что сердце разом замерло.
Мой стан смешливо - депрессивен
Моя любовь… Любовь? Смешно!
Мне умирать уж слишком поздно,
Подохнуть дважды нам нельзя.
Вот строчки снега и мороза
Скользят по сердцу октября.