За что меня жестокая судьба
Забросила в ущелье лютой злобы?
Здесь чёрный ветер, ярость и борьба,
Холодный лёд и вязкие сугробы,
Морозный мрак и грозные снега,
Зубовный скрежет слышится повсюду.
Здесь смотрят на меня как на врага,
Пришедшего неведомо откуда,
Пришедшего незнаемо зачем,
С какою-то таинственною целью,
С рожденья подозрительного всем
Посланца золотого запределья.
Да, я чужой. Я знаю это сам.
Чужих не любят в мире разделённом.
Душою устремляясь к небесам,
Я должен жить по низменным законам:
Я должен извиваться и вилять,
Я должен сомневаться и не верить,
Я должен изгибаться и петлять,
Я должен плутовать и лицемерить.
Молиться на извечные столпы:
Слепую силу, ненависть и ревность,
Ничем не выделяться из толпы,
Не сметь разнообразить повседневность.
Ни слова правды вымолвить не сметь,
Страдать от грязи, холода, удушья
И прятать тёплый золотистый свет
Под маской ледяного равнодушья.
Лишиться настоящего лица,
Себя утратить в однородной массе,
Исчезнуть, раствориться до конца –
Что может быть тоскливей и ужасней?
Но даже и подобною ценой
Не купишь избавленья от диктата:
Покорствуй, растворяйся – всё равно
Ты будешь вечно в чём-то виноватым.
Такая участь хуже всех смертей,
Такая жизнь насквозь невыносима:
Приходится скрываться от людей,
А хочется любить и быть любимым,
А хочется добра и красоты,
Отзывчивости, чуткости, вниманья,
Чтоб радостные светлые мечты
Рассеивали серость мирозданья,
Чтоб радуги с улыбчивых небес
Сияли семицветиями красок,
Чтоб люди принимали всё как есть,
Без ненависти, ревности и масок.
О, кто бы знал, как это тяжело:
Среди безумства грязного и злого
Скрывать под кучей непосильных слов
Единственное правильное слово!
Любовь – вот это слово из словес!
Любовь – ворота истинного рая!
Любовь – вот это чудо из чудес:
Святая, неземная, золотая!
Для пламенной любви я был рождён
С могучими крылами за спиною,
Но тяжек высшей ревности закон:
Моя невинность сделалась виною.
Паря на запредельной высоте
В потоках ослепительного света,
Я сам сиять, как солнце, захотел
И был наказан, видимо, за это.
С небес на землю сверженный, стремглав
Сквозь ветры, снегопады и метели
Слетел, о камни крылья изломав,
В суровый мрак бездонного ущелья.
А после среди пропастей и скал
Безжизненного сумрачного царства
Я помощи отчаянно искал,
Но встретил только злобу и коварство.
Повсюду, преисполненные лжи,
Самодовольно выпятили груди
Ревнивцы, моралисты и ханжи,
Святоши, инквизиторы и судьи.
Их лица – сахар, речи – сладкий мёд,
Манеры обходительны и тонки,
Но зубы – сталь, сердца – холодный лёд,
А души – непроглядные потёмки.
Улыбки их слащавые блестят
Благоуханно-приторным елеем,
А взоры угрожающе следят
За каждою оплошностью твоею.
Попробуй оступиться хоть на шаг,
Попробуй ошибиться хоть немного,
Попробуй сделать что-нибудь не так –
Накажут беспощадно и жестоко.
Попробуй их хоть в чём-то убедить –
Утопят с головою в тёмной яме,
Попробуй им хоть в чём-то возразить –
Сожрут и не подавятся костями.
Но всех сильней им ненавистен тот,
Кто не приемлет тягостного гнёта,
Кто к радости и свету их зовёт
В объятия свободного полёта.
Того, кто сердцем ненависть отверг,
Кто любит их священною любовью,
Кто голову поднял и смотрит вверх,
Преследуют озлобленной толпою.
На каждого, стремящегося ввысь,
Бросаются как яростные звери,
Будь Пушкин ты иль Моцарт – берегись:
Кругом тебя дантесы и сальери!
Любви они не знают – только страх –
А тех, кто не боится и дерзает,
Безжалостно сжигают на кострах,
Расстреливают, травят, распинают.
А я пока что жив и даже цел –
Пытаясь их исправить осторожно,
Сто раз уже отчаяться успел,
Но не сдаюсь – они не безнадёжны.
В темнице постоялого двора,
Среди пороков, мерзостей и гнили,
По сантиметру иль по полтора
Я каждый день отращиваю крылья.
И вот уже лечу я над землёй,
Сияньем ослепительным объятый,
И всех людей зову я за собой
В чудесный мир, утерянный когда-то.
Люблю их, ненавидящих меня,
Люблю их и надеюсь, что отныне
Забудется всемирная грызня,
И станет садом сонная пустыня.
Жалею нежелающих прозреть,
Жалею неуступчивых и твёрдых,
Жалею неумеющих жалеть,
Жалею очерствевших и упёртых.
Прощаю приходящих запрещать,
Прощаю приносящих наказанье,
Прощаю неумеющих прощать,
Прощаю побивающих камнями.
Превыше всех богов я превознёс
Величие простого человека,
Превыше облаков, луны и звёзд,
Превыше наказаний и запретов.
И пусть бранятся злобные ханжи,
Пускай грозят направо и налево,
Пускай готовят яды и ножи –
Я не боюсь их яростного гнева.
И пусть они хотят меня убить,
И пусть прикончат поздно или рано,
Но я любил и буду их любить
Великою любовью Дорельяно.