"...Сын же сказал ему: отче! я согрешил против неба и пред тобою и уже недостоин называться сыном твоим.
А отец сказал рабам своим: принесите лучшую одежду и оденьте его, и дайте перстень на руку его и обувь на ноги;..."
Евангелие от Луки
Черный, серый, прозрачный, измученный тлением мир.
Непроглядное небо роняет скупые холодные слезы
Обжигая продрогшую глину, глядящую из незалатаных дыр,
Тополиные ветви, растрепанный куст придорожный.
То ли шепот глухой, то ли скрип, то ли сдавленный стон
Еле слышен во мраке сыром, человечий едва ли:
«…все что было твоим мной истрачено все из возможных сторон
что ведут от тебя мной исхожены горькой и жгучей отравы
одиночества гордости я нахлебался вполне
так что в эту последнюю злую минуту не верю
что ты слышишь меня что в кругом обступающей тьме
есть в твое милосердие пусть даже узкие двери
все что пело во мне что цвело и готовилось быть без конца
все погибло ушло без следа превратилось в лохмотья и пепел
ни желаний ни мыслей…осталась немая мольба
чтобы воля свершилась твоя над моим обессиленным телом».
То скрипели деревья в ночи, или ветер в стропилах скулил,
Или дождик смурной тихо всхлипывал в жиже дорожной.
И неслышно в бездонной заоблачной выси кроил
Кто-то ризу из белой парчи, сребротканой, морозной.