Однажды поп, уже в летах,
Весь в благообразных сединах,
Конечно, с ломотой в костях
Дьячка младого втретил. В чинных
Беседах тема вдруг всплыла
О чудесах и о судьбине,
И старый молвил: "Тут прочла
Жена моя, что на чужбине,
Не помню где, жил божий раб,
Как все миряне жизнью полный,
Грешил иль нет - не знаю, брат,
Но только стал он жертвой молний.
В отрочестве он раз в грозу
Бездумно спрятался под древо
То ли в саду, то ли в лесу,
Щипцами страх его рвал чрево.
Из туч внезапно грянул гром,
И опустилась длань господня,
Сверкнув расплавленным мечом,
На отрока. Главы не подняв,
Он рухнул, прямо где стоял,
Недвижимый и обожженный.
Но выжил: долго хлопотал
Над телом лекарь искушенный.
Минули годы... Уж женат
Он был, к тому ж глава семейства -
В их дом попал шальной разряд.
Огонь! Пожар! Без чародейства,
Должно быть, вряд ли обошлось,
Но врать тебе я, друг, не буду.
Семейство все-таки спаслось,
И он со всеми. Вот же чудо!
Прошло еще немало лет...
В грозу он ехал на машине.
Вдруг протянулся ниткой свет
К сему несчастному мужчине.
Машина мигом взорвалась,
Извергнув пламя на дорогу.
Судьба до цели добралась,
Страдалец отдал душу Богу.
И тут бы все, но - вот-те крест! -
Едва его похоронили,
Как вдруг с безоблачных небес
Зигзаг ударил по могиле!..
Ну что, мой друг? Каков урок?!
Судьбы нам путы стОит грызть ли?!"
Дьяк помолчал. Потом изрек:
"Да... Вот дела... Контрольный выстрел!"