Как волк голодный в ночь, в лесу задравши морду,
воет, воет -
душа моя, в разбуженность тобой,
по вечерам зачем-то ноет.
В мозгу простуженном ангина
рвёт костлявою рукой,
а в хлад застужена могила
не обещает бренности покой.
В мозгу опухшем, воспалённом
сверлом, затупленным в износ -
костлявая в экстазе изощренном,
стирает память боли слёз.
Ей всё в курьёз.
А не в серьёз -
‘Обидно, знаешь,
что отвёз своё, свою удачу –
костлявой,
на её же дачу’.