В театре постепенно всё замолкло.
Пустые вешалки, погасшие огни.
На ниточках повешенные куклы,
По детски смотрят в мир через стекло.
Их тряпки уже так поистаскались,
Что видно деревянные тела.
Они на сцене умирали и рождались…
Что души накалялись до бела!
Что жгли глазами нарисованными кем то!
Горели пламенем! растапливали лёд!
И тонкой бритвой резали на ленты,
И превращали зрелище -в полёт.
Зрачок не понимающе ютится
В углах под сценой, между кресел и рядов.
Не может быть! (не верит) это снится!
В метели кукольных искусных городов.
В густых свечах мерцает паутина,
Сцепляя несколько запутанных фигур.
И слов неслышно и людей совсем не видно…
Вот человек сознанье обманул!
Глаза в глаза глядят -без лжи и гнева.
Рука в руке- без злобы и нужды
И только лишь начнётся представленье,
Как в зрителей врезаются ножи.
И до костей продалбливая тело,
Как миллионы ядер кристаллического льда,
Заставят плакать и любить. Почти не смело.
И жить на всё -что жизнь тебе дала!
А где душа? -Доносится с подмостков.
Она внутри !- ответит пара рук.
А почему такой собачий холод?
-Конец сеанса-
-все вот-вот умрут.