(букет сонетов)
1
Родиться бы мне у топалиного озера,
Почувствовать, что волшебством я владею,
Я бы украсила даль красными розами.
Словно разбила бы там оранжерею.
Нежно взлелеяв росток, солнечный сгусток,
Я бы опустила его во вместилище сердца.
Стали бы почвой для него мои чувства,
На мою страстность он бы смог опереться.
И эти капли живые с его лепестков,
Влажные капли, собирая в ладони,
Я бы пустила по руслу вблизи облаков.
Я пожелала б ему обрести движенье,
Пусть сердце в стремнине его беспокойной
Тогда угадает свое отраженье.
2
На развернувшемся лоне из горизонтов
Мне бы увидеть воочию шар земной,
И раствориться бы мне в заревых разводах,
Источая сквозь облако процеживающийся зной.
Пусть станет мечта моя явно крылатой,
Пусть светом наполнятся зеницы очей,
И в небе парят просветленной сонатой,
Касаясь оперением звездных лучей.
Как длинны эти звездные расстоянья,
И не измерить их воображеньем,
Доходит до вас световое сиянье.
И к завтрашним хлопотам нас время зовет,
Стремимся душой к благородным свершеньям.
Ни шагу назад. А только вперед, вперед!
3
Куда облаков караваны забросило,
И там, где мерцающие отблески радуги,
И кажутся с виду снопами колосьев,
Что связаны солнца руками жаркими.
Там перебирает алую бахрому
Пурпурно пламенеющее зарево,
Багряные оттенки нравятся ему.
Нежною розой стать смогу тогда и я.
Моих переживаний разные тона
Передадут лицу моему окраску,
Но с алой кровью я недаром рождена.
Пускай она вскипит в моей горячей речи,
Ненужных распрей чувств превозмогу огласку,
Преодолев в себе волну противоречий.
4
Где радуга в небе сияет бессонно,
Такая застенчивая после дождя,
Там краски расплескаются увлеченно.
На тропинке, где ты замечтался, проходя.
От гаммы цветовой в глазах твоих рябит.
И горе растворяется в испуге,
И чувство воспылать над чувством норовит,
И трескаются швы на вышивке разлуки.
Но ощущаешь ли ты благоуханье?
Ты знай, что это дыхание моей тоски,
И отзвуки былого утра раннего.
И тайна радуги, пролитой на тропе,
И семь волнений сердца, всем бедам вопреки,
Сердца моего, обращенного к тебе.
5
Окунуться б в смещение красок дневных,
И так бы хотела в себя вобрать я
Долетающие вздохи ветров ночных,
Те, что деревья ловят в свои объятья.
Это их дыханье стелется по земле,
Напоминая о приходе осени,
Деревья с ветром разговор ведут во мгле,
Тропинки смочены слезами-росами.
Будь осторожен и, смотри, не поскользнись,
Я истомилась от тоски, я жду тебя.
Я верю, ты придешь, преобразится жизнь.
Окончится ли полоса разлуки?
А ветры, в трубы предрассветные трубя,
Из осени к весне простирают руки.
6
И в глаза заглянуть приезжим туристам,
Тем, что прибыли, не страшась суеты,
Мимо рек и лесов, по просторам холмистым.
Может, той же дорогой проследовал ты?
Может, тебя волнует воображенье?
Сердце мое—вот прибежище для тебя.
Жду я тебя. Чувства мои в напряженьи.
И буду ждать, наплечный платок теребя.
Есть тяжесть на душе. Никуда не деться.
Пусть эта нона непомернее всего.
Луна исчезнет за горизонтом сердца.
И взамен ее прольет свеченье солнце,
Но стойкости и выдержки мне у него,
Я знаю, позаимствовать придется.
7
На развилке трасс, космических и земных.
Обо мне бы только стать чинарою стройной.
Утешая уставших, врачуя больных,
Укрывая пришельцев тенью спокойной.
Стать бы мне берегом благодатной реки.
Отражая всей грудью натиск прибоя,
Надежды в сомненья мои нелегки,
Я способна ждать и пойти за тобою.
Я способна все горести перенести,
И даже продрогшей луны беспокойство,
К тайне солнца подыскивающей пути...
Только, видно, луне уж ничем не помочь...
У наших сердец неуставное свойство:
Перед светом бессильна кромешная ночь.
8
Обо мне бы стать оазисом живописным,
Источающим радость ночную луны.
Прильнут бы щекою к трепещущим листьям,
Вдохнуть бы прохладу предутренней тишины.
Как мне излить свою тоску и волненье,
Как объяснить это исчезновенье сна.
В крови нарастающее биение...
Лети же, белогрудая птица письма!
Лети же, белогрудая птица, лети,
И только попутным ветрам доверяясь,
Не делая остановок на полпути.
Пусть головокружителен синий простор.
И в теле ликует бесстрашная завязь,
А в сердце напористый играет задор.
9
Пусть в дыханье бутонов мое дыханье,
Если б это ветрам пришло на ум:
Пусть распространят они благоуханье,
Развеяв зыбкий застой беспокойных дум.
И этим самым ликвидирован предлог.
Для междоусобиц и для беспокойства.
Зачем на удушающий прием вьюнок.
Взял стебель цветка, идя на вероломство?
Не подлость, не злорадный шепот за спиной
Нам так необходимы к повседневности,
А воздух искренности чистый и сквозной.
И следует нам быть правдивыми во всем.
Полет мечты — залог любви и верности,
Мы солнечность сердца по жизни пронесем.
10
Пусть раскроюсь я в созвездии лепестков,
Оболочка тела моего смотрит в, страхе
Я — волненье, я — сплав огненных языков,
А не просто нити строк на бумаге.
Я жизненна и обновляюсь каждый миг,
Уж не знаю, как со мною ты поступишь.
Что если я взбунтуюсь в помыслах твоих?
Как меня на это ты тогда осудишь?
Мой наряд из чувств мне, несомненно, к лицу.
Называют люди меня дочерью муз,
Этот знак доверия я гордо несу
За все на свете я должна нести ответ,
И видеть зорким сердцем я не разучусь,
Я — отраженье чьих-то радостей и бед.
11
Изумительно горлинок воркованье.
Но разорвать бы плотные шторы ночей,
Перечеркнуть бы огромное расстоянье
Противостоянием сердец и очей.
И вдруг раздвинуть глухое безмолвие,
Звезды приблизились бы к земле вплотную,
И на поля и сады свет свой пролили,
Все, что пробудилось, наважденьем волнуя.
И нет меня порывистей я горячей,
Но я согласилась бы, стала планетой.
Я — пылкая исповедь бессонных ночей.
А в небе луна выглядит удивленной,
Запечатлеть бы се силуэтной,
Такой, как я, неудовлетворенной.
12
И все ж лишь со мною ты будешь, счастлив,
Если даже задохнется души порыв,
И прольются чернила кровоточащие,
Все беды я сомнения усугубить.
Если окажутся не запечатленным
Краски радости и выкошенные слова.
А так же все акценты смещенными,
Фитилек вдохновения затеплится едва.
А сердце мое разобьется дребезги,
То и на бумаге я его разорву.
И после разрыдаюсь по-младенчески.
К чему пустыми словами бряцание!
Боюсь, что я этого не переживу.
Зачем мне бесцельное прозябание!
13
Мгновенья наши, как журчанье родников,
Они нетерпеливы перед рассветом.
Инопланетяне из пролетевших веков,
Они берт меня за руку, невидимые при этом.
О, иссушающие душу мгновенья
Разлуки с тобою. Мелькают, мелькают дни.
Мгновенья печали, отчаянья в смятенья.
Но ты мне мгновенья нашей встречи верни!
Вольюсь в твое сердце порывистым светом,
Ты только подумай хоть раз обо мне
Наступит конец всем тревогам и бедам.
Примчусь, все вокруг цветеньем окрасив,
И прихлыну подобно весенней волне
И почувствую сердцем своим, что ты счастлив.
14
Жизнь вся сотворена из импульсов летящих,
Мгновенье с тобой целой жизни подобно.
Даже время, всех событий соучастник,
Нас отныне разлучить не способно.
А мгновенья куда-то уносятся.
В направлении пылающего солнца,
Разгоряченных чувств чересполосица...
Глядишь, и отчего-то сердце содрогнется.
О, солнце мое, растопи скорее льды,
Искры, роняя и влагу впитывая
И шумом своим огласи поля и сады.
И все оживи нарастающим жаром,
И к нашей любви зависть испытывая,
Пусть радуется грядущее твоим чарам.
15
Родиться бы мне у тополиного озера,
На развернувшемся лоне из горизонтов,
Куда облаков караваны забросило,
Где радуга в небе сияет бессонно.
Окунуться б в смешение красок дневных,
И в глаза заглянуть приезжим туристам,
На развилке трасс, космических и земных,
О. мне бы стать оазисом живописным.
Пусть в дыханье бутонов мое дыхание,
Пусть раскроюсь я в созвездии лепестков,
Изумительно горлинок воркованье.
И все ж лишь со мною ты будешь счастлив,
Мгновенья наши, как журчанье родников,
Жизнь вся сотворена из импульсов летящих.