Товарищ Столыпин когда-то в порыве бессильного зла,
Повесил тьму нашего брата: видать, он играл в «демократа».
Но вышла ошибка, ребята, звезда «перемен» не взошла.
Хваленая нынче «реформа» - набор буржуазных идей, -
Успела оставить без корма нуждавшийся в корме людей.
Так, славу мудрилы стяжая, вопя: «не работал – не ешь»,
Он чуть ли не пол-урожая успешно загнал за рубеж.
Во имя «царя-Бога-веры» наладил он экспорт зерна -
И голод совместно с холерой успешно познала страна.
Как хвалят его «демократы»
в облитые подлостью дни!
Он первым придумал когда-то
то, что повторили они:
Прогнал несознательных бедных штыками своей солдатни
Сквозь воду и грохот труб медных, сквозь голод, чуму и огни.
И сдал их, побитых, помятых, жестоко, бессовестно сдал
Во власть озверевших богатых, чтоб тем умножать капитал.
Он верил во власть капитала, как верили снобы в него,
Во власть золотого металла… должно быть, он думал устало,
Что «деньги превыше всего».
Иначе подумали в Туле: оттуда и начался шторм,
Две жалкие мелкие пули закрыли эпоху «реформ».
Две пули эсера Богрова загнали премьера во мрак,
И вот уже снова-здорово на Пасху ль, в канун ли Покрова
Дошло до решающих драк.
Иная эпоха настала, побили господ мужики,
И чертова власть Капитала отбросила быстро коньки.
Но мы упустили позорно свою, не буржуйскую власть,
И нас поглотила повторно «реформ» безобразная пасть.
Строй денег всегда однотипен, и нам, господа, все равно
Чубайс ли, Гайдар ли, Столыпин – что редька, что хрен, что г…но.
Не дура, как видно, губа-то
была у премьера, братки,
Но вышла ошибка, ребята:
знать, ручки его коротки.
Не надо, ребята, на грабли
ступать чуть не в тысячный раз:
Помощник, слуга ль, недруг, раб ли
стрельнет обязательно в вас,
Раз вы всех на свете достали вне всяких сомнений и норм,
И, ежели вы не из стали, к чему вам отрава «реформ»?