1
В этом месте поэтов
больше деревьев и рек.
Берег
вычищен, выложен
бетоном, и каменной крошкой...
Слушай, смотри! - вот отсюда,
последний
ослепший
грек
мечтал об Элладе,
песок ковыряя ложкой.
Прямо отсюда,
из космоса и глубины,
выплыло чудо,
и затопило строения.
Здесь, где листья фиалок
так неуловимо странны,
где кондуктора в автобусах,
пытаясь достичь просветления
абонементы срывают один за одним,
словно шаманы, в руках выбирая четки;
я - излагаю суть дела,
разминая слова, как мим
в чьём восприятии контуры мира
нечетки.
2
Хватит дебатов!
Ученые
сшибли лбы,
историки пишут в газеты
о том, что давно было...
Памятник Ленину, где он?
Он всё-таки был.
Может, и есть еще где-то,
в районах, вроде Чернобыля.
А по проспекту Ленина,
если направо свернуть,
ехать почти до края,
выйти,
и дальше пешком идти,
там, на свинцовой улице,
дышится в полную грудь.
После
табакокурение
не страшно, даже и в комнате.
Так говорят, если солнце
спряталось,
или
ветер, к примеру,
поднялся сильнее обычного...
Вскользь, между делом :
мол, слышал - выбросы были?
газ всю неделю.
Пробовал письмами стричь
в него?
Думал, наверное,
сам по себе устал?
и голова - от работы
ноет
с рассвета до полночи?..
Время расставило
всё
по своим местам…
Я – снеговик :
неподвижен,
нелеп,
беспомощен.
Вылепим ком.
Отойдём, и посмотрим:
большой.
Так же обида моя
слой за слоями накручена.
Восемь детей отравились в саду.
Хорошо?
Врач написал "ОРЗ",
пока
не придумав лучшего.
Что им, врачам!.. Тоже люди.
Телевизор глаголет
им -
атмосфера нормальная в городе.
Как - против течения!..
Разве стало бы лучше?!
Вряд ли,
и даже самим.
А от редких болезней
никто не придумал
лечения...
Кому это надо!?
Столько рабочих
мест!..
Люди – живут. Согласны
на цену
этакую.
Кто-то зарубит курицу,
а кто-нибудь –
ест.
Яиц не разбив… -
ну да,
выражение меткое.
...Хитрый! – послушав,
скажете...
Как он втирает очки!..
Лапки поджал, упал -
притворяется бедненьким!..
А я, словно дворник, молчу,
собирая с асфальта
бумаги клочки,
и время от времени
поднимая слова, как веники.
3
Правда ли, нет? – то, что Днепр
впадает в Оку…
А я от такой неправды
впадаю в депрессию.
Сплю беспокойно. Просыпаюсь
от боли в боку…
на шепоты слева: «Ты где?»
вновь отвечаю – «Здесь я!».
Рвусь, отрываюсь, рушатся с полок тома,
жить остаётся буквально секунды
считанные…
Всё это – моё: эти улицы, реки, дома,
все эти люди – под кожу иголками вшиты мне;
Вся эта правда – тугая, такая, как есть,
тоже – родная, до крови, до боли,
до жжения…
Бегать. Кругами по комнате…
Не помогает.
Сесть?
Стул бы прожег насквозь –
с таким напряжением.
А за окном – те же люди, дороги,
грязь;
или, бывает и чисто,
когда время – летнее…
Я, повернувшись, долго смотрю
не смеясь;
хлопаю в небо, тучею ватной
облепленное…
Выдерну, вырву, оставлю лишь дырку
в груди;
там, по пути, попадётся – заткну чем попало…
Видишь меня?!
Ну, откликнись же, ну, разгляди!..
Тронь за плечо
рукою своей беспалой!..
…
…Тихо. Молчание.
Ленин, ослепший грек;
рыбки-мутанты с помятыми чудом
хвостами…
(В этом месте поэтов – больше деревьев
и рек… )
Никто
не заметит, когда одного
не станет.
11.01.2007 г.
01.50