Ей было абсолютно все равно, не заботило ровным счетом ничего. И это «ничего» было настолько огромным и пустым, что даже не хотелось выть. Жить не хотелось, впервые за прожитые 21 год, мысли обернулись к завтрашнему экзамену, равнодушно чихнули и забыли, в понедельник на работе ждала проверка налоговой инспекции, но разве может ждать проверка пустое место, которым она стала? Плакать она разучилась уже давно, да и не было смысла в слезах, покойники не плачут.
Смерть сидела на подоконнике двенадцатого этажа, подравнивала пилочкой сломавшийся коготок и ждала, когда же эта девочка, наконец, протянет к ней руки, к своей свободе, своей лучшей вечной подруге. «Вот, ведь дура - думала смерть – ну, зачем все эти мучения, глупые чувства, никогда не понимала их смысла, а ведь сидит и чего-то ждет, точно не в себе, все они не в себе, утешай потом их бледные тени по коридорам вечности, а ведь наверняка, будет смотреть своим пустым взглядом, готовая вот-вот заплакать, но забывшая, как это делается, потому что в никчемной жизни все свои слезы бесполезно растратила. Вот меня все терпеть не могут, а что я? Да, я сама жертва. Не шутка ли все свое существование собирать души этих несчастных и успокаивать их, сколько сил, сколько мучений и никакой благодарности, хоть бы «спасибо» кто сказал. А то только и слышно бормотание: приперлась, костлявая,...обидно!»…
Если мысли смерти носили хотя бы какой-то, пусть резкий и язвительный оттенок, то девушкины были абсолютно бесцветны, напоминая белый лист бумаги, чуть тронутый желтизной времени. Она смотрела на далекую звезду, не видя ее, а перед глазами носилась вся ее коротенькая жизнь маленькими кусочечными фрагментиками, похожими на шаржи отдельных мгновений. Почти над каждым из них витал странный смутный образ, отпечаток, а может оттенок другого человека, человека, который был дороже жизни и дальше самой дальней звезды во вселенной. Вздохнув, она положила голову на колени и закрыла глаза: не видеть его было просто не возможно, в истерзанном мозгу воспоминание о нем всплывало четкой фотографией. Ее поиски себя привели в тупик, из которого она никогда и не вылезала, а, оказавшись у стены, поняла, что все время ходила по замкнутому кругу, рядом с ним. Испугавшись своей любви, она предпочла убежать, ей так хотелось жить, а с ним она боялась умереть. Но то, чего она больше всего боялась, всегда было рядом, оно жило в ней. В последнее время любовь заполняла каждый уголок, изливаясь на окружающих, а в душе хозяйничала смерть. Она разъедала изнутри, то, чего девушка так боялась, пришло за ней.
Смерть уже устала сидеть и просто наблюдать, но что-то делать она не имела права, иначе убиенная не считалась бы полноценной жертвой и общим решением судьбоносного совета ей могла бы быть дарована новая жизнь. «Нет, пусть лучше совсем спина затечет и онемеет все тело, но я дождусь, когда эта девочка наконец-то выберет яд или карниз. Придавайся сколько хочешь своим глупым бесполезным плутаниям в воспоминаниях, все равно рано или поздно придешь ко мне. По данным заупокойной разведки, предмет твоих воздыханий давным-давно утешился другой. Подождем» - скрипела смерть.
Девушку уже ничего не волновало, страх растворился в ночных сумерках. В последний год она боялась жить, рисковать, даже дышать полной грудью и то боялась, страх сковал ее. А сейчас ей все равно, идет дождь или снег, если земля разверзнется, она и тогда не обратит никакого внимания, может только пара ресничек дрогнет.
Девушка встала с дивана и подошла к окну с бокалом яда, город горел огнями, а маленькая звездочка манила, звала своей теплотой… «Жизнь не имеет смысла, я больше не могу и не хочу жить, не хочу, не хочу и не буду…» - словно заклинание повторяла она, распахивая окно.
Смерть довольно потирала руки, ухмылялась, протягивая свои костлявые клешни навстречу. «Дождалась, дождалась …»
Визгливо запищал телефон, пришла смска, смерть вздрогнула, девушка на мгновение отвела глаза от звезды, равнодушно взяла телефон и, не прочитав сообщения, выбросила его в окно.
«Молодец, какая же она молодец» - почти зааплодировала смерть.
Девушка словно в трансе, поднялась на подоконник, крепко сжимая бокал с ядом в руках, не отрываясь от своей звезды.
Смерть, завороженная, столь великолепной и устрашающей картиной, смотрела на девушку, а та все больше тянулась к звезде, растворяясь в маленькой мерцающей точке.
Секунда…Вспышка…Девушка выпила бокал до дна и, подмигнув тому месту, где сидела смерть, кинулась вниз. В тот же миг звезда, отчаянно метнувшись, упала…
Смерть сидела на подоконнике, как всегда в одиночестве, вспоминая падающих девушку и звезду и плакала. Она впервые плакала со времен сотворения мира и почему-то отчаянно желала, чтобы пару мгновений назад, словно в сказке, появился возлюбленный и спас эту девочку, но сказки остались в книжках, принц с другой принцессой, а душа девушки уже сидела рядом со смертью, тихо улыбалась и шептала: « Теперь я могу любить его вечно».
Я сидела на соседнем подоконнике, допивая третью чашку кофе и наблюдая эту картину, смерть взглянула на меня и улыбнулась улыбкой вечности…
- А мне кофейку не нальешь? – спросила она.
Чуть не свалилась с подоконника, едва расслышав ее шелестение словами.
- Что ты так побледнела? Наверное, боишься, что и тебя заберу? – рассмеялась она – не волнуйся, твое время пока не пришло. Ну, так ты сваришь мне кофе или нет?
- А ей? – промямлила я, указывая на тень девушки.
- Ты ее видишь? Странно…Хотя чего только не бывает. А ей уже ничего не нужно, у нее теперь и так все есть. Она может вечно любить, не страшась ревности, зависти и боли. Все думают, что я само зло, а я счастье, покой и вечность. Знаешь, за тобой интересно наблюдать, ты слишком человечная, поэтому тебя легко ломают, но ты так же легко восстанавливаешься. Слишком любишь мир и людей, они часто бывают равнодушными и глупыми, слепыми, бессовестными, лживыми. Как ты все это выносишь?
- Не знаю, я иначе не умею, наверное…
- По глазам вижу, что сейчас начнешь просить, чтобы я этой девочке второй шанс дала. Это не в моей власти. К тому же ее тут уже никто не ждет. Лучше передай мне кокосовое печенье. Помнишь, сказку про Русалочку, вот это и есть Русалочка, только немного на другой лад. Ее судьба – жертвовать собой ради счастья любимого. Ты не такая. Не смотри так на меня, я равнодушная ко всему вокруг, но мне любопытно наблюдать. Вы же в кино ходите: плачете, переживаете, смеетесь, вот вы – мое кино.
- Неужели у нее нет никакого шанса?
- Есть, один единственный – быть в вечности. Отстань, хватит. Кофе уже убегает, бутербродик не сделаешь? Я люблю с сыром и колбасой.
- Никогда бы не подумала, что смерть пьет кофе с бутербродами…
- И не только, еще я очень сладкое люблю, каюсь.
Смерть уплетала бутерброды, запивая их обжигающим кофе, рассказывала последние сплетни вечности, изредка ухмыляясь, тень девушки стояла рядом с ней и молча улыбалась.
- Засиделась, ой, уже три тысячи будущих покойников лишние полчаса живут, ну, и получу же я. Пошли, бледная, нам пора. Спасибо за маленький ужин и до встречи! Ты же знаешь, я обязательно вернусь за тобой – промолвила смерть.
Она, держа тень девушкиза руку, шагнула в окно и растворилась. Я взяла чашку, из которой пила смерть, чтоб сполоснуть, а она рассыпалась в руках, превратившись в пыль. Мне было совершенно не страшно, я больше ее не боялась, но и не ждала. Страх, впитанный еще в детстве, ушел, уступив место спокойствию: всему свое время…