Ах, какой же я осел!
Я опять не прав!
Это вновь меня подвел
Вспыльчивый мой нрав.
Что мне делать, право слово?
Я не знаю сам.
И вот снова обращаюсь я к своим стихам.
Я сажусь за стол и вскоре,
Не живой на вид,
Карандаш с листом поспорил,
Что нас примирит.
«Примирю» - кричал он –
«Точно!
Сочиню стихи!»
И пошел писать он строчки,
Рваться из руки.
Я спешил и строчки вышли,
Выбился из сил!
Привожу тебе дружище,
Что он сочинил:
«Ты прости его, он знает;
что опять не прав.
От стыда, поверь, сгорает
За свой мерзкий нрав.
У тебя прощенье просит,
В жизни всех порой заносит.
Все сбиваются с пути…
Ну прости его, прости!
Сел за стол такой усталый
И все валится из рук.
Он вообще хороший малый,
Ты же знаешь друг!
Карандаш я деревянный,
Хоть волшебный карандаш.
И спрошу тебя я прямо:
«Ты ему прощенье дашь?»
Мне его уж очень жалко;
От вины готов сгореть.
Карандаш я, а не палка, не могу смотреть!
Он тебе писать садился, на себя так рассердился…
Но боюсь, что у него не получится письмо.
Я ж пишу вам всем стихами – «Помиритесь скорей сами!
Ссора вас не украшает, это даже понимает
Деревянный Карандаш!