* * *
…Но скрыта в сумраке душа,
И звуков слов не переносит,
Когда распахивает Осень
Ворота жёлтые шурша.
Её промокшие аллеи
Засыпал ветер мишурой
Опавших листьев,
И со мной
Случилось что-то:
Я болею
Глухой, неузнанной тоской,
А над моею головой
Горит созвездье Водолея.
* * *
Гравюры зимних дней
За снежной поволокой.
На призрачность теней
Ложится снег глубокий.
И дерева молчат
В оцепененьи сна:
Как много дней подряд
К нам не идёт весна!
ОЗАРЕНИЕ
Средь улиц, пыльных и немых,
В тот час, когда не ждёшь ответа,
Когда последняя пропета
Строка, венчающая стих,
Средь ночи, выпавшей на город
Неслышно, словно листьев ворох,
Осенней сброшенных порой
С деревьев, ждущих холод скорый,
Плывя в мерцающей тиши,
Тебя коснётся луч желанный,
И озареньем долгожданным
Легко сомненья разрешит:
Ведь поиски - не постоянны.
* * *
Нет единения и встреч.
Расплата алчет жертвы скорой,
Поклонов обнажая меч,
Чтобы с утратой боль позора
Острей, чем бритва обожгла
Окровавленные тела.
* * *
Калёный конь на луговине
Лоснится в солнечном луче.
На шёлке гривы ветер стынет
Весёлым холодом мечей.
Разрыв травы в губах коня
Ярко-зелёным брызжет соком,
Бурля хрипящим ростом дня
Бежит по кровяным протокам,
По струнам жил, где жизнь брала
Сложнейший перебор гитарный,
Где плоть играла и пила
Тягучих капель сок янтарный.
* * *
Не плачь! Это только твоё
Уносится временем - Летой.
Голос зовёт.
Горькое эхо отживших.
Слабое пламя привета.
Эхо в губах заплуталось.
Слышно: в недвижимой дали
Белые розы упали
В снежных пространств ледененье -
Торжественный холод алмазов.
Строго и недоверчиво глянешь
На ослепительный свет.
Кажется, будто за ним
Ничего уже нет - только
След истончившейся тьмы,
Медленный шорох планет...
* * *
Жди. Не дождёшься ответа.
- Где ты?
- Я где-то за...
- Почему и куда?..
Только могучее лето
Восстало из пепла весны
И гудят провода.
Там, пролегая по просекам,
Выбрив опушки лесов,
Запах несут провода
Неизбежно ненужных
И путаных слов.
Ропот натужный.
Молчание снов.
* * *
Прямоугольником выстлалась клумба.
Листьев уколы пронзили воздушность
среды.
Карие комья земли меж кустами глядят
утомлённо.
Белым нарциссом пророс небосвод.
* * *
Сухо спицы щёлкают в пальцах.
Крутят нить.
Ни узнать, ни вспомнить, ни забыть.
За узором новый побежит узор.
Возникает свитер.
Остальное - вздор.
* * *
Тёплая пыль дороги,
Струящаяся под ногами.
Запах медовых трав,
Машущих вдалеке.
В синей высокой вазе -
Неба ночного эмали,
Слитые гладкими гранями
В полупрозрачном стекле.
* * *
Это остро - как пчела, воткнувшая жало
В обнажённую плоть.
Это дрожь озноба непреходящая.
Бьющая. Уничтожающая.
Длящаяся без конца.
Это смерть, которую ждёшь как спасение,
Это - вскрывание вен,
Рвущихся от напряжения.
Вылиться кровью наружу.
Распластаться. Забыть обо всём...
Границы тела - разрушены.
Стронутый с места дрожит окоём.
Водоворотом в себя вовлекает.
Но - не двоих. Их уже не найти.
Схлопнулись створки надёжности.
Время туманит пути, тает
Там, где перламутром сверкает
Новое утро.
* * *
Вместо холодных затверженных фраз -
Доброе раннее утро:
С гомоном птичьим,
С шелестом жесткой листвы тополей.
Бледная голубизна
Чуть прорезана розовым почерком облака.
Пишется: доброе раннее утро.
* * *
На подоконнике в ряд бутыли стояли
глядя глазами пустыми стекла. Остыли.
Рассвет неприметный новой недели.
Так наступил понедельник
ДвА-дцатого числа.
Наступил мне на голову –
Вмятина очень заметна.
Треснуло что-то внутри и глаза мои
Стали стеклянными, словно бутыли,
С тех пор.
* * *
...Сядь где-нибудь в кабаке,
Среди дыма, невнятных речей
И шкворчанья цыплят недоспелых;
Выпей янтарный коньяк,
Маслянистый и деревянный на вкус.
Оттиск нижней губы,
Красный, в прожилках, оставь
На стекле запотелом.
(Мягкие пальцы теплы).
Посмейся опять надо мною!
Я за тебя не боюсь...
* * *
Хрупкость в грубых одеждах -
Как прежде...
Но не надёжна она.
Ведь только проглянет весна
И защебечут ожившие птицы -
Выглянут трубочки клейких листков,
Вскрыв
Скорлупу ненужных оков
Как нарыв.
* * *
Дитя пустынных улиц,
Унылых площадей.
Опять сидишь, ссутулясь,
В кругу своих гостей.
Легко к губам подносишь
Янтарный аромат,
И плаваешь чудовищем
В сиянии лампад.
Свободное дыхание
Не выдаёт тебя,
И заговор молчания
Похож на сильный яд.
Настоем белладонны
Тобою опоён
Развратный мир, влюблённый
В свой сумер'ечный сон.
ЗНАКИ
Есть знаки сна - но не для передачи...
Их очертанья - тени, и они
Зовут туда, где ничего не значат
Обвалом слов охваченные дни.
Под знаком скорби - лес, луна и снег.
Морозный воздух звёздами прошит.
И тёмный дом как вымерший ковчег
Холмов волнами лунными омыт.
* * *
О, злато глаз моих! О, виноградная!
О, спелость!
Как пелась плавность тела твоего
В моих зрачках!
Как тонко пролилась
Упругим шёлком медным!
Как становилась настоящим бредом
Мерцающая паутиной связь!
* * *
Княгиня! Твоё новгородское вече,
Где Слово иконою очеловечено -
Не вечно, не вечно, не вечно...
Продлись! Не лети!
Тронет дрожь оперение
Той птицы, что села к тебе на ладонь.
Твой трон потрясён - потерявшая зрение,
И в пальцах играет холодный огонь.
Но пламя хранить у себя - безрассудно.
Не спи! Нарастает дремотная ночь!
Раскроется птица цветком изумрудным,
Ладони прожжёт и - бросится прочь!
* * *
Увлекайся!
Утончайся как струна -
До тишины!
И упорствуй, пауком ползя,
Обрываясь на отвесности
Клеёнчатой стены,
Паутиной в дымном воздухе слезя.
Терпеливо жди! Иди!
И никогда не кайся!
Всё - в тебе! Вы не разделены!
ШАПКА МОНОМАХА
Тяжела ты, шапка Мономаха!
Раздавила тяжестью виски.
Голова, склонённая на плаху
Ждет освобожденья от тоски.
Но сосною свежей пахнут доски.
Чист вчера оструганный настил.
Голоса и небо, скрип повозки.
Гул колоколов. Дурман кадил.
Вы не плачьте, люди! Вы не смейтесь!
Потому что не пройдёт никто
Мимо коридора в бесконечность
Под простым названием - Ничто.
* * *
Тревожны отголоски. Отрывисты слова.
Унылые повозки. Недобрая молва.
Туманною грядою набросок дальних гор.
Над самой головою рвёт облака мотор.
А взгляд еще не верит - у птицы из легенд
Есть огненные перья
Из пулемётных лент.
ВОСПОМИНАНИЕ О СНЕГЕ
Я не помню, что я хотел сказать…
Я помню только - шёл белый снег.
Я помню неба серого пядь,
Лежащую в чистом, пустом окне.
Я помню: мягкие грустные мухи
Слетались на чёрный, блестящий
асфальт.
Их пожирала теплая мумия
С загадочным именем «Теплоцентраль».
И мне показалось… Мне стало обидно,
Что добрые мухи падают зря.
Ведь, как их ни много - по-прежнему
видно
На белом - чёрной раны края.
* * *
Прыгает свет на ветвях серебристых
Сопровождая твой бег.
Маленький факел сгорает быстро.
Угли падают в снег.
Мерною цепью бескрайность пустыни
Пересекает след.
Тонкою струйкой дыхание стынет -
Миг и его уже нет.
Холод и ночь над землёю шагают
Тяжкою поступью сна.
Звуки застыли и оглушает
Скрипом шагов тишина.
* * *
Холодно. Ночь и мороз.
Тихо снега залегли.
Чуждое небо без звёзд
Низко, у самой земли.
Молча расстались. В ладони
Стынет живое тепло.
Свет на пустом небосклоне
Серое утро зажгло.
Все. Отлюбил и довольно.
Полною грудью вздохнуть.
Но почему же так больно
В память свою заглянуть?
* * *
Все сбудется - как ты хочешь.
Все сбудется - на половину.
Все полу - сбудется. Полу-,
Наверное, произойдёт.
Если себе напророчишь,
Если вины половину
За обжигающий холод
Каждый себе возьмёт.
Может быть слишком серьёзно,
Может быть слишком шутливо,
Может немного грустно
Станет в твоей судьбе…
Вечером будет поздно,
Утром станет брезгливо,
За полдень - просто пусто…
После: когда и где?
МЕТЕЛЬ
Ветер воет под карнизом,
На сугробы снег кладёт.
Справа, слева, сверху, снизу
Заметает чёрный лёд.
Ночь метельная светлеет
От нашествия снегов,
Проступает акварельный
Мир вокруг - пушист и нов.
* * *
Листья поникли
В предчувствии близкой грозы.
Вот ветер подул,
Молнии блеск промелькнул
И сверкающий веер исчез:
О, как стремителен лёт стрекозы!
* * *
Два тонких звука вместе не слились,
Два стебля не сплелись, два камня не
срослись.
Два голоса раздельно вверх неслись.
А были в них - надежда, боль и мука.
И слово сказанное, прянув вниз,
Раскачивалось на ветвях упруго.
Два вздоха вместе донеслись…
* * *
Ночь ждала прихода утра.
Не дождавшись, умерла.
Затянуло перламутром
Гладь озёрного стекла.
Изумрудными огнями
Заискрилася листва.
Это солнечное знамя
расправляет синева…
До вечернего заката
Тянет день златую нить.
Ты поймёшь, что ты богата,
Ночи нет. И стоит жить.
ЭЛЕКТРИЧКА ИЗ ВЛАДИМИРА.
Электричка из Владимира
Едет долго - три часа.
За окном - лишь небо синее,
Самолёта полоса.
А под небом - лес берёзовый,
Утопающий в воде.
Отсвет солнца ярко розовый
Меж стволами кое-где.
Вот и станция какая-то...
Кран. Склады. Вдали - труба
Выпускает дым и тает он
У планеты на губах.
Промелькнул забор и домики
За забором пронеслись.
И шагнули сосны-гномики
Под сияющую высь.
Там, вдали, за далью перистой
Неожиданным пятном,
Фиолетовою ересью -
Туча с розоватым дном.
Словно змей из сказки бабкиной
Распласталась над землёй,
Набросав под бок, как лапника
Сонных сосен тёмный строй.
Вечереет. Силуэтами
Станция, шлагбаум, двор.
Свет включили и билеты
Проверяет контролёр.
Входит троица хмельная.
Перегаром веет брань.
Застилает разум злая
Самогонистая дрянь.
Что теперь на них сердиться?
Можно только пожалеть,
Что зелёный кровопийца
Выпил ум у них на треть.
Точно братья трое: старший,
Средний, младший - кое-как
Прыгнули ко тьме в объятья,
Только каждый был дурак.
Не сыскать им ни царевны,
Ни жар-птицы, ни коня…
Не прознать у бабки древней,
Где кощеи смерть хранят...
Электричка из Владимира
Едет долго - три часа…
Тёмный луг, звезда над миром
Да тумана полоса...
СЧАСТЬЕ
Зачем же в сиреневом мае
Такою большою ценой
Мне счастье судьба посылает?
На что этот дивный покой?
Как звонко-пронзительна милость
Сверкающего бытия!
Сполна моя жизнь отразилась
В твоих, о весна, зеленях!
ВОЛЧИЦА
Волчицей, ласковой и строгой,
Ты охраняешь мой уют,
Прислушиваясь, как острогой
На горной речке рыбу бьют.
И сочным холодом осенним
Ты дышишь. Трепетно лучист,
Сквозь тонкое ветвей плетенье,
Неслышно прянет красный лист.
Насторожённая природа -
Вся в россверках и кружевах,
Танцует молодо и бодро
На собственных похоронах.
* * *
Я вышел в город из метро.
Жизнь бесконечною обновкой
Блеснув жестоко и остро
Захлопнулась как мышеловка.
* * *
Стоящий вдалеке! Увижу ли, тоскуя,
Приблизившийся лик, как обещанье сна?
На расстояньи, трепетно, желанного взыскуя,
Не дай мне разглядеть, судьба,
Черты его сполна!
* * *
Тебе нет подобия в целой Вселенной.
С чем же тебя сравню?
Может быть - только с собой...
* * *
Обожжено дыханье болью.
Ложатся губы горячо
На обнажённое любовью
В рассветном сумраке плечо.
Прощенья тихо просят руки
И мягкой нежностью объят
В восторге непереносимой муки
Подёрнут поволокой взгляд.
В сверканьи огненных объятий
Тройное скручено кольцо.
Волос рассыпанные пряди.
Заворожённое лицо.
И никого. Полёт над бездной.
Вся вечность в миг воплощена.
За дымкой свет свой бестелесный
Струит прозрачная луна…
Свивая радужные струи
Плывут, сокрыты пеленой,
Как заколдованные струги,
Гонимы вешнею волной.
* * *
Ты, кажется, спишь?
И, вроде, тебе хорошо?
Пусть будет как есть.
Тебя не тревожу, лишь сон
Приснится тебе в эту ночь:
Ты по небу пройдёшь,
И солнце блеснет золотою дугой,
И радугу выбросит дождь
Сквозь струистый наклон.
* * *
Со светом - на световом языке.
С сигаретой - дымком сигаретным.
Со спичкой - огнём, с рукой - на руке,
С секретом - на чем-то секретном.
Ветром болтаю со складками штор,
С цветком – водою простою...
Но не могу завязать разговор
Только с тобой одною.
* * *
За порогом Боги
Над тобой глумились.
Глаз твоих вечерний свет
Показать им вынес.
Устыдились Божества
Своего ничтожества
И, склонивши головы,
Тихо удалились.
* *
Пронизаны солнцем мои глаза,
Глядящие в синеву.
Медленно падает каждый лист,
С веткою разлучённый.
Голубь задумчиво смотрит
На золотой листопад:
Изумрудные перья блестят,
Взгляд его светом наполнен.
С чёрным, мерцающим тельцем паук
Парит на серебряной нити.
Падая, лист прикасается
С хрупким шуршаньем к земле.
Чёрная тушь ветвей
Пытается понапрасну
Удержать одинокий лист
Колеблемый в синеве.
* * *
Моя путеводная нить
Затерялась в тёмной воде
Бегущего с гор потока.
Замшелые камни лежат неподвижно
Под сенью склонённых ветвей.
Кружится лист золотой
В воздухе одиноко.
Слышатся шорохи леса
В солнечном танце теней.
АРБАТ
Арбат навалился на голову
Сутолокой бесполезной
В мелькании лиц и одежд,
В клубах сигаретного дыма,
Зарослями волос,
Длинных, коротких, облезлых,
Скрученных жаром фена:
Двигаются лавиной.
Вскрики портретов с листов.
Позы и развороты
Лиц, тел, рук,
Теряющихся в суете,
Аккорды и голоса
Уличных пилигримов,
Жалобный звон монет
В сгущающейся темноте.
В ПУТИ ПОД ВЕТРОМ НА ТЁМНОЙ
ДОРОГЕ.
Резкий порыв
Холодного ветра в лицо.
Влажная ткань прижимается
К зябкому телу.
Хватит ли сил не уснуть?
Не надоело?
Дома не видно.
А где-то калитки кольцо...
В путь.
Не уснуть!
Обугленный сруб.
Всё сгорело.
* * *
То стрелочками вверх, то языками
С зазубринами движутся цветы.
И кое-где соцветий пламя
Глядит в пустое око темноты.
* * *
В поисках песок пересыпает
Ветер одиноко вдалеке.
След волнистый снова заметает
Письмена его на мёртвом языке.
ИЗ ОКНА
Песни крановой капели
В мойке для посуды.
За окном кружат метели
Холодом простуды.
Фонарей мертвящий отсвет
Заливает низ домов.
Занавески окон просят
Тихих мирных снов.
Ни один уже прохожий
На дороге не мелькнёт.
Новым снегом припорошен,
Гладкий дремлет лёд.
Только гулом полоумным
Изредка, вдали
Пронесёт машина шумный
Кузов у земли,
Да издаст клаксон печальный,
Раздражённый звук,
Да электропоезд дальний
Путь осветит вдруг...
* * *
Ты не один.
Немного нас, но
Разделённых.
Несущих мгновенное.
Неказанное.
Откровенное.
* * *
Отшельник! Погляди!
Уже твои ладони
Пронзает бледный свет
Ночного бытия.
Простор луны отлит
На чёрном небосклоне,
И след от тишины
Как быстротечность "Я".
* * *
Не тревожен и не успокоен.
Чётки бисер влекут и влекут.
Прорезая поверхность ладони
Вьётся жизни безжизненный жгут.
Не судьба нагадала... Не время
Предаваться пустым словесам.
На останках пустых суеверий
Упокоишься скоро ты сам.
Убаюкан укромной постелью,
Кружев тел упоительно бел.
Занесённый убытья метелью,
В той стране, где ты жить не хотел.
* * *
Не торжество и не пир,
А простая беседа...
Света тёплый ампир
Расколол одичалые стены.
Петь уходящим вослед
Стихи и сатиры,
Пеня вены виной
Неизбывной измены.
Шарить во тьме руками,
Озябшими в холоде простынь,
Кожу с пальцев срывая
О спицы Его колеса.
И отголоском услышать
Шуршание тихое осыпи
Серых пустынь, где последний песок
Успевает дойти до конца.
* * *
Я не хочу тебя, долгая ночь,
Сизых затмений твоих, альмандин*!
Вскинувши руки идущий один
Снова попросит у Слова помочь.
Каменноглазая! Свет устремлён
В дно истомлённое сомкнутых окон,
В шерсть завернувшихся так одиноко,
Как забугрившийся в холоде клён.
Тронь не притронувшись.
Сдвинь не касаясь.
Плечи блестящи в испарине снов.
Клейкой корою откроется завязь -
Возникновение первооснов.
* - Драгоценный камень, минерал красновато-фиолетового цвета.
* * *
По небу ангел пролетал.
Меня увидев, улыбнулся,
Слегка рукой мне помахал,
Весь засветился и пропал.
А я зевнул и потянулся,
Так, будто перед этим спал.
УТРОМ ПЕРЕД ЗАПЕРТОЙ ДВЕРЬЮ
Ещё никто не выходил
За тесные пределы быта.
Железный страж дреманных тел
Передо мной предстал закрытым:
Рычаг, пружина и запор
Умащены прозрачной смазкой.
Циклопом дверь глядит с опаской
В пустой, бесшумный коридор.
* * *
Лисичкой небо обронило
Луну на синие чернила,
Где пепел полых облаков
Скользит под пологом веков.
* * *
Колебание... Топоты конницы.
Кони. Огни. Кол у околицы.
Дни. И одни
Лиц колокольцы.
Дальние колокола.
К'алевала.
Леба-ни-е. Любо-воление.
Л'юбое В'ание. 'Ание. 'Оле.
Небо над полем.
Л'ебо. Лесб'ос.
Бос.
Босою осой,
Оспою соевой,
Солью лососевых сосен сосёт.
Осени хину раздвину -
Хочешь?
Хочу!
Очуметь. Очутиться.
Ч'удится - чудо дитя.
Тяготы ягод.
Годы и годы.
Отдых.
Летят.
Тянут подолгу заходы.
Д'олга продолговатая вата ухода.
Холод ладоней
Д'онней неладности дней.
Колкость стерни стервеней.
Воды кровавого брода.
* * *
Ночь нынче какая - чистая и одинокая!
Дышится так легко - травами и цветами.
И ещё немного
Лесного прозрачного холода
Добавлено в эту бездонную
Зияющую густоту.
Смотрите заворожённо,
Не отрываясь смотрите
На сумасшедшие звёзды!
На белые в чёрном проколы!
Расположил их Создатель
Между омутом бездны
И шёпотом спящих растений.
В пустой наготе пространства -
Сладкий напиток Ночи!
Так что, как только голову
Кверху я запрокину -
Вижу галлюцинацию:
Звёздами дышит небо!
* * *
Их шаги по неровностям пола поют.
Пьют скрипящую пыль на зубах половиц.
Шёпот в комнате:
- Здесь её нет!
- Она тут!
Контур тела на фоне улицы.
Не нашлось ничего, чтобы вовремя стать
Незаметной для слуха и взгляда...
Плакать. Выть.
Полотенцем с лица утирать
Поцелуев гниющую падаль.
* * *
Где теперь находиться не лень?
Издыхающий призрак недели.
Ужасающе гаснущий день
На краю затонувшей постели.
Безвоздушнее вечер чем ночь,
Начинённая звоном тоскливым,
Вылупляющая червоточинами
Окон мерных слезливые сливы.
Как чужие разбросаны вещи
В тесноте материальных предметов,
И сжимаются плотные клещи
Над прогалиной старого бреда.
Ночь сгустится известной заранее
Ложью слов, лестью снов-привидений,
И раздастся сверкающей бранью
Богохульство над смыслом творений.
* * *
Осень как вялотекущая шизофрения...
Горькою палевой дымкой глотает
Края золотого листа.
Курит, вдыхая химеры своих сновидений...
Боже! Какая же в этом
Заключена красота!..
* * *
Время паслёна взойти семенами:
С сонными нами - не по пути
Рвущимся к знамени - пламенем!
(1986 г.)
* * *
Холодное, моросящее месиво
Из дождя и тумана.
В глазах - недосыпа круги.
Не поздно ещё, но уже и не рано.
Медлительно-длинны шаги.
Промокнувший сквер бездревесный,
Увитый чугунным литьём.
Ограда и храм за оградой отвесно
Нацеленный в низкое небо копьём.
Лампады. Толпа при алтарных вратах.
Молитвы, невнятные гомоны...
Слов суезвучье в шипящих устах:
Напрасно поклоном тела переломаны...
Обрящете ль на небесах?..
Сквозные провалы стекла в магазине.
Витрин опустенье. Пакет молока -
Покупка удачно оформит худые
Сумки-портфеля бока.
Чердачный этаж с деревянной скамьёю,
Где лестничный марш замыкает окно,
Глядящее вниз равнодушным судьёю
В колодец двора, чьё бетонное дно
Как дверь, которую нам
Никто, никогда не откроет...
* * *
...Мороза сотенная тяжесть
давила чахлый снег, и лёд
вступал в свои права. Отважась
безумно ловкий пешеход
пускался в долгий переход
как опытный канатоход...
Немея, ночь над ним сгущалась.
* * *
Тихо дверь отворилась и воздух вошёл
В непроветренное помещение.
Свет от дыма был рыжим и ветхостью жёг
Жесткокрылые шорохи мщения.
Всё продуло. Дохнула в окно глубина
Промороженной н'ачисто, н'абело ночи
И, в затишье, расставила медленно на
Пустоте своих звёзд и огней многоточья.
* * *
Осторожно! Твой свет не померкнет ли
В изголовьи оставленных дум?
Запечатан в пенальчике эркера
По паркету - лишь тапочный шум.
Дым табачный, вдыхаем обоями,
Где в моленьях, кустясь и ветвясь,
Обнимает густыми секвойями
Голубое - зелёная вязь.
И, наверно, нарушены смыслами
Голоса приходящих в укор,
Если верующих акаф'истами
Загоняют в утробия нор.
* * *
Врозь определения.
Но скажи: "пурга",
И бежит смятение
Танцем по снегам.
Белокрылым аистом
Гнёзда стужа вьёт.
Гневным Апокалипсисом
Опечатан рот.
Измолчишься вусмерть:
Только бы дойти...
Опустеет чувствами
Твой конец пути.
Как упрямо роют
Ноги рыхлый снег...
Занесён в дороге
Смертный человек.
* * *
Опарами пареных реп
Хрипит аравийский Вергилий.
Где солнце похоже на хлеб
С добавками местной ванили,
Где пекло оклеило лад
Шуршащего языка -
Там звук однотонных баллад
Ветер сдувает с песка.
* * *
Нет исхода печали
И время уходит вперёд.
Шелестя прошлогоднею
Жухлой листвою.
Ветер солнечный запах
С нагретых холмов принесёт,
Листьев ворох с усталых ветвей упадёт,
Ночью дождь тихо землю умоет
И настанет восход.
И росток, пробиваясь на волю,
Даст таинственный всход.
-Что в нём?
-Завтра.
-Какое?