(Рассказ написан в соавторстве с Розалией Крохмаль)
Если вы думаете, что бухгалтеру легко устроиться на работу, так вы глубоко ошибаетесь. Нет, простым бухгалтером на минимальный оклад – пожалуйста. А, если повыше? Вот тут и начинается головная боль.
Мне ли, с моим огромным багажом знаний – двадцатилетним стажем (шутка ли!) пойти простым счетоводом? Нет, увольте. Я вижу, что вы смеётесь. А не надо зря ехидничать. Проработать двадцать лет в бухгалтерии и ни разу не сесть – это действительно высший пилотаж.
Помню, еще в бывшем Союзе мне предлагали:
- Слушай, Розалия, с твоим стажем и не пойти главным бухгалтером в наш трест!
- И не пойду, возмущалась я. У вас – комиссия за комиссией, одни расстраты. Начальство будет воровать, а я – еврейка и плюс – главбух – буду отчитываться? Дудки!
Звали меня на базу товароведом.
- Не пойду, заявила я. Вы всю городскую верхушку оденете с головы до ног, склад подожжете, а мне – отвечать. Нет, увольте.
А работать надо было. Все-таки семья, дети. Вот и пошла я в один такой скромный трест. Там не было дефицита, одни горы документов. Отлично, подумала я, на это добро никто не позарится. Какая же я была умница! Всё вышло, как я сказала. Действительно, эти бумаги никому не были нужны, никому, кроме меня... Что же оказалось, поинтересуетесь вы, вас все равно посадили за решетку? Нет, за нее не посадили, а за письменный стол – да, еще как. Весь отдел был блатной (это я еще самое приличное слово на букву "бэ" нашла). Баба на бабе - все чьи-то любовницы (директора, зама и т. д.). Никто из этих женщин фактически не работал. То есть по специальности. А по женской части им приходилось попотеть в рабочее время. Но, зато они получали двойное удовольствие – и телу приятно, и в карман капало. А я как проклятая, сидела до помутнения зрения и разбирала многочисленные ведомости.
Нет, врать не стану, иногда и я получала удовольствие, невольно подслушивая неслужебные разговоры. Например, когда одна из служащих моего отдела, "побеседовав" с очередным начальником, звонила больному мужу домой:
- Мусичка! Как ты себя чувствуешь? Я так за тебя переживаю, что я работать не могу. (Как будто она когда-нибудь работала!) Ну, как ты? Тебе уже легче? Вот я приду на перерыве домой,чтобы тебя покормить. Нет, нет не отговаривай меня, я обязательно забегу. Не волнуйся, меня никто ругать не будет. Только ты сейчас возьми картошку и начни чистить. Не спеши, почисть где-то за полчаса до моего прихода и поставь вариться. Что ты говоришь, Мусичка, у тебя – высокая температура? 38 и 5? Так это тебе даже будет полезно подышать над картофельным паром...
Другая бухгалтерша, страшнее атомной войны, сидела в крайнем углу. Про нее рассказывали, что она отбила мужа у одной милой женщины. С виду это чудо выглядело, как инопланетянка: большая голова на вытянутой вперед тонкой шее. Её выпученные глаза под толстыми стеклами очков в старомодной оправе напоминали два телескопа. Худое плоское тело на тонких кривых ножках завершало ее портрет. Зато, она все рассчитала в точности; чем взять женатого мужчину: она вознесла его так называемые способности до недосягаемых высот:
- Сегёженька! (У этого чуда еще были дефекты речи...) Купи нам на гужин кило помидогов. Ты это так хогошо делагешь!..
Еще одна горе-бухгалтерша поучала сотрудницу, как сделать, чтобы дома ничего не делать. Она думала, что я ничего не слышу. Прямо как из кинофильма "Служебный роман":
- Ты, Ленуся, почему сегодня не при полном параде? Тебе что, у нас не нравится? Или Петр Макарыч надоел? (Ха-ха-ха...) Ты смотри, держи фасон, а то он себе другую найдет. Будешь тогда пахать, как наш главбух. Да-да, и здесь, и дома. Ты видела какие сумки она домой тащит, это еще после того что здесь пропашет целый день.
- Ты думаешь, что так нужно? Нет, дома всё порть. Муж попросит что-то приготовить, а ты столько соли сыпани, что у него глаза на затылок полезут. А ты свои глазки прищурь, мол, от большой любви пересолила. Он в другой раз не попросит, уверяю тебя. Посуду любишь мыть? Нет, конечно, кто любит? Так ты, когда будешь мыть, разбей его любимую чашку; он больше и не заикнется, сам будет мыть. Дальше – шить любишь? Нет... Пришей муженьку пуговицу белой ниткой на темной рубашке и не на нужном месте. Он быстро вспомнит свою армейскую молодость и пришивать пуговицы станет сам...
- Что ты говоришь, бросит он тебя? Нет, красивых не бросают. Умных бросают, а красивых - нет...
Вот в таком "пленительном" окружении я честно отработала где-то с год, а потом уволилась по собственному желанию.