4. И камни плачут
Война оставила так много черных меток
На территории моей родной земли.
И как вопросы вечно ждут ответа,
Так ждут спокойно часа и они.
Есть под Артемовском завод. Хмельные вина
Там набирают силу, аромат.
Бутылки в ряд лежат на полках чинно
В подвалах, где напитки те хранят.
Проходим мы с экскурсией гурьбою
По коридорам длинным под землей
Но словно волны моря, волны боли
Тревожат почему-то наш покой.
А на верху, где солнце ярко светит,
Цветы дарили летний аромат,
Смеялись беззаботно чьи-то дети,
И каждый дню пришедшему был рад.
Не понимая, в чем же перемена
Торопимся покинуть мы подвал,
Где стынет кровь и страх бежит по венам
Отчаянья всех подгоняет шквал.
Понятно все становится тогда лишь,
Когда подходим к плачущей стене.
(Напрасно, время, ты минуты палишь,
В гнетущей и безмолвной тишине.
На все свой час). И вот стена рыдает
Льет слезы по загубленным в войну,
Как будто бы за ней надежда тает
По капле и уходит в глубину.
Сюда сгоняли семьями «неверных»,
Битком забив людьми большой подвал
Вход завалили, расстреляв лишь первых,
Из тех, кто возле выхода стоял.
Все остальные долго ждали смерти,
Когда же воздух начал иссякать,
Их ангелы пришли забрать, а черти
Угрозами кошмарными терзать.
Вот так они и канули в бессмертье.
Кому теперь поставишь то в вину
Через нелегких долгих полстолетья
Взорвав забвенья злую тишину?!.
А в наши дни ужасная картина
Открылась тем, кто вход тот разобрал:
На мумиях седая паутина,
На лицах задохнувшихся – оскал.
Тогда и зарыдали камни горько,
Не выдержав давление глубин.
Здесь равнодушных нет, вот разве только
Всего один.
Тот, кто посмел подвалы чьей-то боли
Употребить под склад шампанских вин.
Живет, должно быть, с совестью не споря,
Хоть чей-то внук, отец, любимый сын.
Практичным быть прекрасно в наше время,
А вот циничным – боже упаси!
Ах, дай нам Бог душою быть не с теми,
Кто ездит по могилам на такси,
Кто оскверняет память и страданье,
Хоть и останки перехоронил!
Ну, как спокойно слушать нам молчанье
Седых, не упрекающих могил?
Теперь я знаю: не смогу, не буду
Артемовские вина покупать,
Ведь там сквозит предсмертный ужас всюду.
Вдруг то вино сумеет передать
С глоточком каждым мне остатки веры,
Надежды в чудо обреченных тех?..
Я им и так сочувствую без меры,
Готова помнить поименно всех.
Эпилог
История указывает даты,
Глобальные проблемы и утраты.
История записывает факты,
Договора, указы или акты.
А что стоит порою за строкою? -
Там - чья-то жизнь, здесь - ночи непокоя.
Кого волнуют мелочи такие?
У всех заботы и дела другие,
Не уследить за каждою судьбою.
И только поэтической строкою
Попробую к сердцам людским пробиться,
Скупым рассказом бывших очевидцев.
И капли судеб собираю в море
Из боли, страсти, доброты и горя.