Падал снег в крутые враги,
Били до крови часы…
Импотент, худой как трагик,
Надевал в углу трусы.
Он поник душой печальной,
Он надел свои носки,
Спрятал он в очах отчаянье,
Но не скрыл своей тоски.
В роще плакали собаки,
Под обоями – клопы…
Он стоял как красный бакен,
Слёзно щёки окропив.
О, крапивное мученье,
Душ чесанье по ночам,
Громогласное прочтенье
Кулаками – по очам!
Был он страшно самобытен,
Самоценен и красив,
Не желал меня любить он,
Только денег попросил.
И, внезапно озарённый,
На коленки тяжко пал,
Липкий, словно от варенья,
Он к груди моей припал:
«Бабы – это живодёры!
И теперь я не могу…»
Девы машут гвоздодёром
На дальнем синем берегу…