Почему, почему оборвались внезапно дороги…
и на шею – петлёй, и тугим затянулись узлом.
Или наши края разлюбили хорошие боги,
иль, лелея добро, мы, в горячке, посеяли зло.
Вот и кони – в «карьер», захлебнулись отчаянным храпом.
И Создатель вздремнул, подустав по заслугам карать.
Все дороги – на Рим, а мои, а мои – на этапы.
У – ух я дров наломал, да таких, что костей не собрать.
Выправляясь, прямясь, сто потов проливал, хорошея.
Землю грыз и сквозь зубы цедил, - все дороги на Рим.
Все дороги – на Рим, а мои… повернули в траншеи,
попетляли, дымясь, и нырнули в «прохладный Нарым».
А товарищ, царапая землю, шептал умирая, -
ты скажи: где он, Рим?.. на Земле или в Райском краю?
Я глаза опустил, я сказал, - на окраине Рая.
Он вздохнул, и дороги его оборвались в Раю.
И тогда, озверев оттого, что робею и трушу,
я утробно взревел, - все дороги – на Рим! Кто - со мной?
Все дороги – на Рим, - отозвались уставшие души.
Все дороги – на Рим, а назад, а назад – ни одной.
И холодные пальцы вцепились, рванули за ворот.
Понесли воронёные крылья за гребни вершин.
Я увидел его, этот вечный загадочный город,
он стоял на костях, а вокруг – ни души... ни - души.
И подумалось мне, - нет, не всё в этом Риме впорядке.
Посочувствовав всем, кто дорогами в Рим одержим,
я назад повернул. Но упрямо упёрлись в лопатки
те, что следом брели, прошипев, - все дороги на Рим.
Все дороги – на Рим, – глухо ухало в тощем Грядущем.
Все дороги – на Рим, – подвывала бредущих орда.
Все дороги – на Рим, их, конечно, осилит идущий.
Я осилил – свои,
и прошёл,
и попал в «никуда».