На февральской заснеженной станции четверти века,
Я стою, вспоминая свои кочевые пристанища.
В коридоре на съемной квартире прикреплена смета,
Что кому отдала и за что, и что в завтра останется.
Четвертина столетья зудит в моей памяти прошлым,
Я была непослушной бунтаркой, но в свелое верила.
И наивности маску сегодня с улыбкой отброшу,
Для того, чтоб надеть ту, что мной к дню рождения слеплена.
Пусть ветра развевают мое ненарядное платье,
Я всегда восхищалась такой их свободной бестактностью.
Пусть гудят поезда, уезжаю без слез и объятий,
С моей четверти века февральской заснеженой станции.