Его зовут Илья, он мой друг. Вы знаете, когда с ним общаешься,
многие вещи становятся просто непонятными, как бы это сказать-
становится очень резко, просто ошеломляюще видна их нелепость,
или даже нелепость- это слишком мягко- грязь. При всем при том,
он вовсе не ханжа, не в этом дело, просто он- другой.Настоящий.
Постараюсь объяснить, вот, допустим,отрывок одного из наших разговоров:
-Пасматри, Илюхин,какие симпатишные вотама труца пелотки,
последние минуты три мне так и хочеца взять и крутануть по часовой
стрелке за эти острейшие соски , ну зачем такие обтягивающие майки носить,
а, ИлюХ? А тебе нравятся девки в топиках?...
-Да, очень даже. Эти девушки, они безусловно красивы... А если бы ты,
мой похотливый друг, взглянул повыше, то увидел бы картину совершенно
иной-абсолютно невообразимой красоты.
И я гляжу. И я наблюдаю багровые всполохи заката, отражающиеся в
разорванных волнах перистых облаков.Словно это письмена Вечности.
-Ну и чо?- спрашиваю я Илью, просто потому что мне не хочется показывать,
как я легко поддаюсь его влиянию.
-Да нет, ничего, грудь у нее правда ничего,- приглядевшись, примирительно
говорит Илья.
Это не всегда ему удается, бесспорно- в смысле речи Ильи редко
проникают в души и умы адресатов , люди, вообще-то не склонны легко перестраиваться
на более высокий лад с привычной волны, это ведь требует весьма немалых энергозатрат.
Четко осознавать свою пошлость временами (в соприкосновении со своеобычными
воззрениями моего друга) мне удается за счет
того, наверное, что вся моя брутальность- напускная, и роль маргинала-
просто давняя подходящая стилизация. Так проще. Так безопаснее. И люди, конечно, тянутся
к твоему дому,не ожидая от тебя никаких метафизических загашников, не опасаясь тайно-свернутых
флагов неведомых идеологий, мутной зауми в горящих очах- в общем людям, в основном,
нравится веселый и бодрый нрав без лишней хвори. В этом городе необходимо быть хватким,
быстрым и ловким, в меру жестким, немного порочным, общительным и свойским; в этом
городе ценится чуть грубоватый, а зачастую и просто откровенно грубый юморок,
умение травить анекдоты и потешные байки, в этом городе непростительно быть
не модным. А самое модное сейчас у нашей молодежи в матушке Россее что?-
Правильно: "Превед- медвед".
-Смешно.Мне, все же интересно, ведь на это все немалое время тратится, неужели для одной-
единственной сальной ухмылки? Что же они отрицают,эти отрицальщики, все уже проотрицали
давно на тысячу раз,не осталось ничего.- говорит мне Илья, когда я, заглянув мимоходом на сайт падонкав
зачитываю вслух новую смешную поэму про ****ей под поливалкой. Илья слушает дальше,
прихмыкивает пару раз, и продолжает мысль:
-Ну да, это особая субкультура, наследники Баркова, все это можно и даже
где-то забавно и нужно, типа неформальные лексические эксперименты, разрядка народного
либидо, и Бахтина мы тоже читали...Все это ладно. Мне неясно только, как относиться к тому,
что в моей стране модно быть подонком.
-Подонки в моде...Да, стоит призадуматься,- помедлив ответил я, со всей четкостью осознав,
что действительно вряд ли все это больно хорошо. В латинской америке модно быть писателем,
в израиле- наноинженером, в америке- генетиком, у нас в свою пору были в моде
ядерные физики и хирурги. А сейчас- подонки. Я вспомнил огонь и жертвенный хаос
книг Чарльза Буковски и Генри Миллера- они были поэтами, их бунт был Истиной,
как истинным был бунт первых бродяг- хиппи на окраинах Сан-Франциско . Но время идет,
мы прошли уже все это, все кончилось, и героин уже- не мода начитавшихся Уэлша,
а просто- бизнесс, просто белое говно, постепенно превращающее тебя в тупое животное.
-В принципе, это чистой воды инфантилизм-устав уже от темы, завершает Илья,-
каждый раз радоваться удачному употреблению слов *** и ****А, просто по детски.
Наверное, это комплексы какие то у людей,или просто не от большого ума можно думать,
что ты, якобы, крут- на все типа ложишь и ссыш,
а мелкие людишки - благочестивые клерки и ботаники пусть ужасаюца ,епт, а мы,бла-бла,
савсем не таго полю гнилая ягада ...Просто вся фишка в том , что не осталось
уже практически или же очень мало настоящего благочестия в гражданах.
И честь тоже не в ходу.
И он употреблял в жизни и сознательно не гнушался этого- такие понятия, как "честь",
"разум", "истина". Иногда рядом с ним я чувствовал себя мелким,и хотелось крикнуть
в лицо этому очкарику: ПОШЕЛ НА ***, УЕБОК!!!
А иногда он просто доставал своим занудством (оно как-то волнами на него находило,
и тогда он грузил вас мегаабстрактными штуками , крутящимися вокруг одних и тех же
в принципе неисчерпаемых тем- смысла эволюции, суммы технологии и места души
человека в этой местной Вселенной). Так вот, если разговор терял свою конкретику и
плавно уходил в направлении этих заоблачных дебрей, я тут же предлагал ему вместе
сходить пожрать.И мы шли в кафе рядом с Планетарием, а когда денег было мало-
покупали чебуреки и йогурт в киоске напротив.
Я хочу, сказать, он не был ни святым, ни уникальным- просто не смотря ни на что,
он сумел сохранить себя в этом говенном городе- свою неповторимую оригинальность,свое вот
это неизвестно что. И он всегда говорил невероятно честно, то, что на самом деле думал,
даже зная, что не поймут, будут раздражаться,озлобяться или просто поднимут на смех.
Но если он хотел говорить о поэзии Дилана Томаса, он говорил о ней, а не пытался поддержать
разговор о машинах. И самое интересное, я в этом просто уверен, именно так и можно
начинать делать мир чуточку лучше.
Я заметил, что говорю о нем в прошедшем времени: "был". Он жив,я бы сказал- он один из немногих
моих знакомых,кто действительно, по-настоящему живет и умеет радоваться жизни.Я помню, как
раздражался этой жизнерадостностью, когда приходил к нему в гости и ныл, что у меня, мол,
депрессия от общей безысходности бытия. И он всегда отвечал известной банальностью, которая и
есть одна из Истин: "В Мире столько прекрасного и неизвестного, стоит лишь приглядеться!". Я готов был его
убить, но я знал, что за этими его словами что-то есть очень и очень настоящее, это не просто
радужно-дебильский конформизм, он уже прошелся лабиринтами ада и вернулся к свету.Просто, у него
иммунитет на мир подонков. Мы созваниваемся,иногда находится время на пару писем, хотя не видел
я его очень давно. Илья живет вполне счастливо со своей женой и дочкой в бедно обставленной
однокомнатной квартире, ездит на маршрутке в свой маленький кабинет городского Планетария.
Из этого кабинета, а также из тесной кухни на Комсомольской Площадке с помощью среднего по мощности ноутбука
вот уже несколько лет рождаются творения необычайной красоты и силы: 3D-визуализации туманностей,
планет и галактик, танцующих или плывущих в космических аккордах электронных ambient-фантазий,
мультфильмы- притчи и белые стихи. Я видел, я читал эти бесконечные страницы, словно погружаясь в пену
нереальных, а также вполне возможных Миров, полных странной гармонии;
главная мысль этой поэзии - чистая, ослепительно ясная Надежда:
Мы в самом начале пути.Все еще только начинается.