Как погружение в глубину, на самое дно инстинктов. Все чувства обострены до такого предела, что шепот воспринимается как крик, а движение руки – как яркое размытое пятно. Практически ничего не видно, но все же заметно, что он смотрит в стол, уперевшись в него локтями и положив голову между ладоней Почему-то я не хочу, чтобы он поднял глаза, - кажется, что станет так больно, что можно умереть. Любовь подступает к горлу как пытающийся выбраться на волю пойманный в силки еж – дерет нещадно горло и мешает дышать. Я уже не слышу, о чем он говорит, только – интонация. Камень, в который я превратилась, тоже должен дышать – я пытаюсь. Не получается. В голову приходит шальная мысль – «надо к нему прикоснуться». Даже когда я поднимаюсь со стула, мышцы пытаются не слушаться и приходится идти полтора шага на согнутых в коленях ногах. «Так хорошо, - думаю я, - что он сидит сейчас ко мне спиной.» Да, я уже у него за спиной. Просто стою – отдышка. А он все говорит и говорит о чем-то, дольше, дольше, дольше, чем я могу это вынести. Хочется его остановить, но движения получаются такими медленными, как в фильме, когда идет покадровый просмотр. И тут я понимаю – почему. Присматриваюсь к рукам, которые весят почему-то ужасающе много, и замечаю чуть видное мерцание у кончиков пальцев... Тот, кто не испытывал этого, вряд ли меня поймет. Я знала, - тогда, сейчас, всегда, что это – любовь. И, прикоснувшись к его плечам, я выпустила ее наружу, как выпускают изголодавшуюся по свободе полета птицу. Сразу стало легче, но потом....! Он замолчал. Я никогда не спрашивала, что он ощущал, я боялась его рассказа. Меня начало распирать изнутри. Я полагаю, что так бывает при ударе током – надо убрать руки, а они – как пригорели. Я не могла и пальцем двинуть. А внутри меня взвиваясь нелепыми спиралями, все расширяясь, переваливаясь через все мыслимые и немыслимые эмоциональные пределы кипела любовь. Ей не хватало места в моем сердце – она решила пойти туда, куда должна была. Я помню только, как кисти рук сжались наподобие птичьих лап, вцепившись в его плечи, как выгнулась от немого крика спина, закаменело тело и стало горячо. И – все!
То, что надо было отдать, я отдала. Тело ослабло, ноги подкосились. Но, удержавшись, я положила свой подбородок ему на голову и руками обвила шею. Не было ни слова. И – целая жизнь в подарок.
...Это было.. когда-то оооочень давно...но - было. Чего и вам желаю.