Как голубь бескрылый, пытаясь взлететь,
Вдруг запутался в собственной слабости,
Как нелепый прохожий, оставшись один,
Нашел в зеркале понимание,
Как стыдливая осень из желтых волос
Выплетала печать ожидания,
Как сторож постылый, уставившись в ночь,
Разглядел свои горькие радости,
Как дева, взрастившая в сердце иглу,
От уколов лишь слезы роняла,
С изнывающим сердцем ведя разговор
О бессмысленности изнывания,
Все просила понять, все вступала с ним в спор:
«Скоро будет конец всем страданиям!
Он – игла, и винить я его не могу…»
И терпела, и изнывала…
Так и я всем своим одиноким нутром,
Всем, что есть у меня под одеждой,
Полюбила твой грустный и радостный гром,
Беззаветно… И так безнадежно.