Дождь идет, снег идет, человек идет, время идет,
раздается сугроб под ногами идущих и тает, как сахар.
Есть билет на полет, на один безвозвратный прощальный полет,
и летит самолет, и ревет на басах, словно музыка нового Баха.
Повернешься назад, глянешь в окна, где солнце изрядно сломалось,
перекрестишься, вспомнив бесовские игры соседских унылых детей.
Грустно? Грустно. Ужасно? Еще бы! Но все это мелкая малость,
что торчит сквозь курсив моросящих недужных газетных статей.
Снова стук, снова плач, снова горечь от чьей-то ненужной печали,
а дождинка ползет по стеклу перевязанных ниткой очков.
Снова сбита я влет. Помнишь, как мы взахлеб отмечали
дни рожденья, дни ангела, дни просветленья и дни дурачков?
"До свиданья навеки!"- какой несуразный, неправильно слепленный образ!
У прощанья - нелепый, соленый, полуночный вяжущий вкус.
Как обычно все - лает собака, кричит пересмешник, кусается кобра,
затаился в углу хмурый кот и мотает, мотает на ус...